Машенька, – обратилась она к Макарову, улыбаясь насмешливо. – Ты не боишься, что придет Михаил Потапыч и спросит: «Кто это спит в моей кроватке?»
– Да, да, я сейчас, – понял Макаров и стал торопливо подниматься, стыдливо прикрываясь одеялом.
Марго расхохоталась:
– Да не пугайся ты! Принимай душ и иди завтракать. Просто у меня в городе полно дел.
Он попросил остановить машину около кафе «Кавказ» – хотелось побыть одному, обдумать то, что произошло, и решить, как жить дальше. Договорившись с Марго о встрече на следующий день в старом парке и поцеловавшись на прощание, Александр Сергеевич зашел в кафе, выпил подряд, не закусывая, три рюмки водки, предварительно ставя их на Пушкина и как бы мысленно чокаясь с «Макаровым», и ничего, конечно, не решил, но понял окончательно, что любит Марго и не любит Наташу. Единственное, чего было по-настоящему жалко, – это пальто. Но, решил Макаров, скоро лето, поэтому, выйдя из кафе, бросил гардеробный номерок в грязную лужу и направился домой, держа под мышкой Пушкина с «Макаровым», сунув руки в карманы брюк и зябко сутулясь, – день был холодный.
Он открыл дверь ключом и остановился на пороге. Напротив у стены стояла Наташа. Лицо ее было скорбно. На руках она держала встревоженного Осю. Мать и дитя внимательно всматривались в лицо мужа и отца.
– Ты прямо Родина-мать, – насмешливо сказал Макаров. – Так и стоишь здесь… со вчерашнего дня?
Но вместо ответа Наташа сделала два быстрых шага, прижалась и положила голову ему на плечо. Александр Сергеевич скривился как от боли, но взял себя в руки и решительно направился на кухню.
– Я так волновалась, Сашенька, так волновалась, – бормотала Наташа, семеня за ним следом.
Макаров поднимал крышки стоящих на плите кастрюль и заглядывал внутрь.
– Звонила Васе, звонила всем… Так волновалась, – повторяла Наташа, стоя за его спиной.
Макаров резко обернулся и спросил:
– А чего ты волновалась? – Насмешка не сходила с его губ.
– Тебя не было…
– Всю ночь? – предложил уточнить Макаров.
– Да, Сашенька, всю ночь и сегодня полдня…
– А почему ты не спрашиваешь, где я был… ночью?
– Совсем не важно, где ты был, важно, что ты вернулся. Ты вернулся…
– Без пальто. Почему ты не спрашиваешь, где мое пальто.
– Пальто? – Наташа вновь растерялась, но всего лишь на мгновение. – Это даже кстати, что теперь его нет. Ему уже сто лет. А мы купим тебе куртку, прекрасную теплую куртку на меху!
Теперь растерялся Макаров, но тоже ненадолго.
– Тогда почему ты не удивляешься, что от меня пахнет духами?
Наташа опустила глаза.
– Мне это неинтересно, – пробормотала она еле слышно, но Макаров услышал.
– Ах, тебе неинтересно! – воскликнул он. – А может,
