style="font-size:15px;"> – Так где мы?
Мараи встряхивает головой, удивленная вопросом.
– То есть?
– Как далеко мы сейчас от Центавра-Земли? Если мы не двигались целых… много лет, значит, наши планы на приземление как минимум неточны. Так на каком мы расстоянии?
– Мы не знаем, – говорит Мараи. – Мы не можем сейчас заниматься планетой. Нам нужно поддерживать жизнь на «Годспиде».
От властности в ее голосе – она только что отдала мне приказ – меня коробит.
– Мы поступим так, – командую я. – Один из вас займется навигацией. И только навигацией. Если мы поймем, сколько осталось лететь, то будем знать, какого масштаба нужен ремонт. Может, нам удастся запустить двигатель хоть как-нибудь, чтобы доковылять до планеты. Возможно, позже нам придется обсудить более жесткие меры. – Я перевожу взгляд на Мараи. – Но нам придется подумать о том, как заставить корабль добраться до Центавра-Земли.
Второй корабельщик Шелби открывает рот, чтобы заговорить, но Мараи жестом останавли-вает ее.
– Я сама этим займусь, – говорит она. – Но сначала мы хотим обратиться к тебе с просьбой.
Просьба таким тоном кажется больше похожей на требование, но я все равно киваю.
– Мы хотим, чтобы фермеров вернули на фидус.
Сую руку в карман. Мгновение спрашиваю себя, не знает ли Мараи, что я так и ношу с собой провода от фидусного насоса, которые Эми вырвала три месяца назад.
– Нет, – отвечаю я твердо и им, и себе самому.
– Починить насос несложно, – продолжает Мараи. – Второй корабельщик Шелби уже даже составила предварительную схему ремонта…
Она протягивает руку, и Шелби подает ей другую пленку, на которой уже горит чертеж.
Бросаю взгляд на пленку. Ремонт и правда пустячный. Пустячный ремонт – и вот оно, решение. Немного фидуса – может, даже меньше, чем использовал Старейшина… и прекратилась бы большая часть конфликтов… люди снова стали бы работать спокойно…
– Нет, – категорично повторяю я. Голос звучит глухо. – Мы не будем чинить насос.
– Не обязательно через насос, – говорит Мараи. – Док разработал нам медпластыри с добавлением фидуса.
– Никому не нужен фидус, – обрываю я.
Губы Мараи сжимаются в линию. По-тя-нув-шись, она проводит пальцем по пленке. Чертежи сменяются графиком.
– За первую неделю без фидуса производительность снизилась на десять процентов. Сейчас уже почти на тридцать, и нет никаких признаков повышения. – Она протягивает мне пленку, но я не беру. – Показатели производства пищи опасно снизились. Это главная проблема, но и других необходимых вещей не хватает. Например, одежды.
Открываю рот, но она не дает мне сказать, продолжая ровным тоном:
– У нас начались преступления. Никогда еще не было. А теперь есть. Насилие, кражи, вандализм. С фидусом…
И вот оно. Сомнение. Они доверяют наркотику больше, чем мне.
– Я разберусь с людьми, – твердо говорю я. – А вы разбирайтесь
