style="font-size:15px;"> – Вы уверены?
– Абсолютно.
Комиссар поднялся. Пуан пробормотал:
– Я спущусь с вами.
И, обернувшись к дочери, добавил:
– Беги к матери, передай то, что сказал комиссар. Ей станет лучше.
Они проделали в обратном порядке запутанный путь по коридорам министерства и очутились в кабинете Пуана, где кроме мадемуазель Бланш, не отходившей от телефона, обнаружился высокий худой мужчина с седыми волосами, разбиравший почту.
– Познакомьтесь с Жаком Флёри, главой моего кабинета и личным помощником… Комиссар Мегрэ…
У комиссара возникло смутное ощущение, что где-то он этого персонажа видел. Наверняка в каком-то баре или ресторане. Мужчина был элегантно одет, его костюм разительно контрастировал с небрежной манерой одеваться самого министра. Да, именно тот тип, который встречается в барах на Елисейских Полях в сопровождении хорошеньких женщин.
Руки у него были холодные и сухие, пожатие искреннее. Издалека он казался моложе и энергичнее, чем вблизи, когда становились заметны мешки под глазами и устало опущенные уголки губ. Впрочем, последнее он пытался скрыть нервной улыбкой.
– Сколько их? – спросил Пуан, указывая глазами на дверь в приемную.
– Человек тридцать. Несколько иностранных корреспондентов подъехало. Сколько фотографов, не знаю. Они до сих пор прибывают.
Мегрэ и министр переглянулись. Комиссар ободряюще подмигнул, будто говоря: «Держитесь!» Пуан спросил:
– Выйдете через главный вход?
– Раз вы собираетесь заявить им, что я официально занимаюсь расследованием, думаю, нет смысла скрываться. Даже наоборот.
Мегрэ все еще чувствовал на себе подозрительный взгляд мадемуазель Бланш, с которой так и не успел пообщаться. Она как будто до сих пор колебалась, какое мнение ей составить о комиссаре. Но спокойствие начальника, наверное, подсказало ей, что вмешательство Мегрэ сослужило скорее хорошую службу.
Когда комиссар пересекал приемную министра, первыми к нему бросились фотографы, и он не стал от них укрываться. Потом подбежали репортеры:
– Вы занимаетесь отчетом Калама?
Мегрэ с улыбкой их отстранил:
– Через несколько минут министр ответит на все ваши вопросы.
– То есть вы не отрицаете, что занимаетесь отчетом?
– Я ничего не отрицаю.
Некоторые последовали за ним до самой лестницы, надеясь вырвать у него признание.
– Спросите у министра, – повторял Мегрэ.
Один из журналистов спросил:
– Как вы считаете, Пикемаля убили?
Впервые эта гипотеза была произнесена вслух.
– Вы прекрасно знаете мой обычный ответ на подобные вопросы: я ничего не считаю.
Спустя
