поспорить, еще он осчастливил меня двумя бутылками сладкого вина, накидкой и бесконечными письменными излияниями.
Анна хрипло рассмеялась.
– Ты выиграла. Эту прелесть мы сейчас съедим вдвоем. Надеюсь, сахар развяжет язык этой девчонке, которая из всего делает тайну.
Вместе со своей добычей Анна подскочила к ней и протянула сладости. Есть в постели было божественно. Можно было сколько угодно заталкивать себе в рот засахаренные фрукты и слизывать с пальцев сахарную корочку. Сливы истекали соком и сладостью. Неужели действительно существуют женщины, которые предпочитают противный поцелуй мужчины этому наслаждению?
– Тайну, сокровище мое!
– Ее у меня нужно выкупить, – заявила Джеральдина.
– Да ты обдирала! Я и так должна брату. Дорогую шпионку могут позволить себе другие, а не бедная Анна Болейн.
– Тогда обмен, – предложила Джеральдина. – Но, уверяю тебя, эта тайна стоит гораздо больше, чем какой-то там жалкий скандальчик.
– Ха! – воскликнула Анна. – У меня есть такой же сочный, как эти сливы от твоего маленького графа.
От двусмысленности получившейся фразы девушки расхохотались.
– Ты знаешь, что о моей сестре Мэри говорят, будто у нее было что-то с Людовиком Французским? – продолжала Анна.
– В этом нет ничего нового, – отмахнулась Джеральдина. – Это всякая крыса при дворе знает.
– А ты знаешь, что это правда? Что Людовик называл ее своей английской упряжной лошадью?
– Такими историями женщины развлекаются, пока собирают виноград.
– Так слушай же, собирательница винограда. – Анна затолкала себе в рот еще одну сливу и продолжила: – Моя сестра такая же мережа, как и то, что в прикрытии у подтирателя зада Комптона, и в эту мережу попадаются коронованные особы. У нее было с Людовиком Французским, и теперь у нее это с Генрихом Английским.
– У нее… что? – Джеральдина села. – Но она ведь теперь замужем!
– А кого это волнует, милая моя? – Анна гортанно расхохоталась. – Король берет себе то, что ему нравится, а когда становится кисло, выплевывает. – И в доказательство своих слов она выплюнула сливовую косточку обратно в коробку. Та ударилась со стуком.
– А если у нее родится ребенок? Сын?
– Ее тоже волнует этот вопрос, – ответила Анна. – Она не может стать королевой, но размышляет о том, не может ли она стать матерью короля. Только это мечты для прачек. Сын моей сестры будет подброшен кукушонком в гнездо ее глупого супруга. У короля уже давно есть бастард, но бастарды не становятся королями Англии.
Лежавший на языке у Джеральдины фрукт вдруг стал горьким на вкус. Бастард не наследует графство Рипонское. То, что маленький граф изнывает от тоски по ней, принесет ей не больше, чем пересахаренные сливы.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – заявила Анна, гладя ее по ключице, обнажившейся из-под
