исполнено?
– Вижу, я тебя огорчил. – Дядя тоже поднялся с дивана и подошел к племяннице. Ласково положил руку ей на плечо. – Прости, дитя мое. Правда – слишком тяжкое бремя для невинной души.
По-прежнему не соглашаясь с ним, Грейс упрямо тряхнула головой.
– Я напишу мистеру Портеру. Нет… самому герцогу. Потребую немедленной встречи.
– А сколько писем ты написала Хантсли за эти годы? – мягко заметил дядюшка. – И сколько раз он не оказывал тебе любезности хотя бы ответить?
Слишком много раз.
Грейс почувствовала, как дядюшка вкладывает ей в руку платок. Мысленно она чертыхнулась, поняв, что по щекам потекли слезы.
– Я и не думала плакать, – пробормотала она, промокая слезы.
– Ну разумеется, дитя мое!
Вытирая лицо платком, Грейс исподтишка поглядывала на дядю. Хотя голос его звучал ласково, глаза горели торжеством, и это немало ее обеспокоило. Предупреждения дедушки о том, что дяде нельзя доверять, проливались бальзамом на ее раненое сердце.
– Вы очень добры, дядюшка, – промолвила она, возвращая ему платок. – Мне горько противоречить вам, но я уверена, что вы заблуждаетесь насчет герцога Хантсли. Он приедет за мной.
– А если заблуждаешься ты?
– Тогда я не выйду за него замуж, – спокойно ответила Грейс. – Я буду уже совершеннолетней и смогу сама распоряжаться своим состоянием. И благовоспитанное лондонское общество с радостью примет наследницу такого титула.
– Не совсем так, дорогая племянница. – Сухое лицо герцога Стрэнгема посуровело, на нем резче обозначились глубокие морщины – печать, наложенная неумолимым временем. – Если Хантсли не женится на тебе до дня твоего совершеннолетия, то все твои поместья и капиталы перейдут в мои руки, ибо я твой единственный родственник мужского пола.
Грейс не верила своим ушам. Почему раньше никто ничего ей об этом не говорил? Дяде она заученно улыбнулась.
– Я уже не ребенок, дядюшка, и смогу сама управлять своими имениями.
Ее управляющий и мистер Портер много лет помогали ей в этих вопросах. Почему же она теперь не сможет продолжать в том же духе?
– Суд посмотрит на это по-другому, – четко выговаривая каждое слово, произнес дядя. – Если Хантсли не исполнит договор, тебя больше не будет защищать имя и влияние Тауэрсов. А суд, не сомневаюсь, посмотрит на это дело моими глазами. Да и покойный брат хотел бы, чтобы о его дочери заботился я.
Грейс почувствовала, что загнана в угол. Она все же сумела не попасться на дядюшкины уловки.
– Я вам весьма признательна за благородный порыв. Но, думаю, в ближайшие недели вы сможете убедиться в том, что беспокойство ваше не имеет под собой оснований: герцог Хантсли на мне женится.
– Глупенькое дитя, – ласково улыбнулся ей дядя, покачивая головой. – Ладно, будем ждать унизительного конца. Я еще приеду к тебе.
Грейс отвернулась,
