style="font-size:15px;"> – Например, делать деньги, – уточнила Веред.
Зодман понял, что несет глупости, и понизил голос:
– Простите, если я задаю неудобные вопросы. Но, миссис Бар-Эль, ваши люди каждый год уговаривают меня предоставлять средства… чтобы Израиль был еврейским государством.
– И каждый год вы шлете нам несколько долларов, чтобы мы могли молиться за ваше благополучие?
– Боюсь, вы воспринимаете ситуацию несколько прямолинейно, – не теряя самообладания, ответил Зодман, – но разве не этим мы, евреи, занимаемся из века в век? Когда мои предки жили в Германии, каждую зиму приезжали люди из Святой земли, собирая средства на поддержку религиозных евреев в Тиберии и Цфате…
– Дни благотворительности закончились! – фыркнула Веред. – Теперь в Израиле живет новая порода евреев.
И Полу Зодману довелось встретить ее представителя. Сев обедать, он увидел перед собой тарелку супа, кусок мяса, масло…[4] Он потрясенно уставился на сочетание мяса и масла и подозвал официанта. Им оказался Шварц, секретарь кибуца.
– Это масло? – спросил Зодман.
Указательным пальцем Шварц ткнул в масло, облизал палец, вытер его о безрукавку и спросил:
– Что еще?
– Разве в этом кибуце не соблюдают кошерность?
Шварц посмотрел на Зодмана, перевел взгляд на Куллинейна и с американским акцентом спросил:
– Он дурак или что? – Остановив официанта, Шварц взял у него кувшинчик и презрительно бросил: – Сливки к вашему кофе.
Зодман пропустил мимо ушей его слова, но, когда Шварц отошел к другому столу, спросил:
– Не кажется ли вам странным, что тут не соблюдают кошерность?
– Вы и дома едите только кошерное? – сухо осведомилась Веред.
– Нет, но я…
– Предполагал, что займусь этим в Израиле, – с сарказмом закончила она его фразу.
Однако и теперь Зодман не вышел из себя.
– Я думал, в кибуце, где растет молодежь… – Он пожал плечами.
Элиав предложил компромисс:
– На наших кораблях, самолетах, в гостиницах… везде соблюдают кошерность. Разве это вас не убеждает?
Зодман не ответил. Его всерьез беспокоило знакомство с кибуцем, где нет синагоги, а в столовой подают некошерные блюда, но именно Табари, араб, мусульманин, успокоил его:
– Пол, когда вы завтра увидите свой лес…
– Его… что? – переспросила Веред.
– Его лес. Сегодня я побывал в нем. Выглядит он великолепно. После того как вы погуляете по нему, почему бы нам не поехать в Цфат? Будет Шаббат, и мы сможем посетить синагогу водзинского раввина.
– Хорошая идея, – согласился Элиав. – Мистер Зодман, вот там вы увидите тот Израиль, который ищете.
Но Зодман ничего не ответил на это предложение, и вечером все пошли спать в расстроенных чувствах. Зодман чувствовал, что впустую потратил деньги на еврейское государство,
Еврейская религиозная традиция запрещает сочетание мясных и молочных продуктов.
