я не вытолкнула тебя…
Он чувствовал удушающую ярость. С одной стороны, он хотел кинуться на поиски Амалека и убить его, где бы тот ни был, а с другой – ему хотелось подчиниться мягкому спокойствию Тимны. Он был полон желания спасти Либаму, сколько бы жрецов ее ни охраняло, и в то же время вернуть ту простоту и ясность, которые знал с Тимной. Темноту нарушало лишь подрагивающее пламя глиняного светильника, в котором горело его оливковое масло, и он, сдаваясь, с отчаянием посмотрел на уверенную в себе женщину, которая пришла к нему из далекого и незнакомого Акко. Теперь он видел в ней любящую жену, спокойную и все понимающую, куда более мудрую, чем обыкновенная женщина, и его больше не удивляло, что ей были открыты все его тайны. Он позволил ей сесть на свое ложе, и безумие, сдавливавшее горло, стало отступать. В первый раз за много недель он вознес молитву Астарте, но, когда он бормотал ее, Тимна сказала:
– Забудь этих богинь, Урбаал. Над такими мужчинами, как ты, они не имеют власти.
Он не стал спорить. Мысль эта была странной и пугающей, но в эту измотавшую его ночь он не испытывал желания оспаривать ее, так что Тимна без помех продолжила говорить:
– И забудь свою ненависть к Амалеку. Он не крал твоих богинь. Я не сомневаюсь, что в доме побывал обыкновенный вор.
Урбаал наклонился вперед, полный желания поверить ее словам, поскольку всегда считал Амалека достойным человеком и мужчиной.
– Ты считаешь, он не виноват? – с надеждой спросил он.
– Я это знаю. И ты должен забыть…
– Только не требуй от меня забыть жрицу, – взмолился он.
Тимна улыбнулась. Это было глупо, и она это понимала: жена утешает мужа, чтобы он не переживал из-за храмовой проститутки. Но Тимна справилась с охватившим ее отвращением и рассудительно сказала:
– Урбаал, если ты так ее любишь, может, тебя еще раз изберут и ты снова возляжешь с ней…
– Нет! Она войдет в этот дом и будет моей женой. – Он взял Тимну за руку и настоятельно потребовал: – А ты научишь ее ткать и шить.
– Научу, – пообещала Тимна. – Но, откровенно говоря, муж мой, есть ли у тебя такая возможность?..
Он смутно припомнил, что размышлял над планом заполучить девушку, хотя это будет непросто, но сейчас ему не хотелось его вспоминать.
– Что я должен делать? – как ребенок, спросил он.
– Ты должен забыть об Астартах и думать только о своих деревьях. Обрабатывать поля, а когда родится наш новый сын, ты будешь учить его искать медовые соты.
Он не мог не признать рассудительности ее слов и сдался.
– Давай сейчас пойдем, – шепнула она, – к единственному стоящему богу… к Элю… и попросим его, чтобы пламя в твоем сердце погасло.
Урбаал поднялся с ложа, а Тимна кликнула двух рабов, чтобы они освещали им дорогу. Когда подозрительная Матред всполошилась: «Кто открыл дверь?» – Тимна ответила: «Это я, Тимна, иду поговорить с богом Элем». С этими словами она вывела своего мужа в звездную ночь. Небо лежало
