а когда мы вернулись, ворота стояли открытыми.
Урбаал дотошно расспросил рабов, и они тоже припомнили.
– Мы тогда еще об этом поговорили, – сказал один из них.
Но кто мог быть этим вором? Прижав колени к груди и обхватив их руками, Урбаал прислонился к стене и погрузился в раздумья. Полный подозрений, он вспоминал перечень своих врагов, пока ревность не подсказала ему, кто это мог быть.
– Амалек! – вскричал он. – Когда я сегодня встретил его, он как-то странно уклонился от разговора.
На самом деле все было наоборот: от разговора уклонился Урбаал, а не Амалек.
Затем Тимна, пожалев своего глупого перепуганного мужа, попыталась утешить его ложью, о которой потом часто жалела:
– Я тоже думаю, что это, должно быть, был Амалек. Он так ревновал, что та высокая девушка досталась тебе.
И Урбаал убежденно решил:
– Вот кто вор!
И поскольку он наконец поверил, что богини покинули его не по своей воле, а их украл обыкновенный грабитель, с плеч его свалился груз страха. С чувством неподдельного облегчения он покинул дом и направился в лавочку бородатого хетта, где, отказавшись отвечать на его вопросы о Либаме, купил трех новых Астарт, которых водрузил на ту же полку в святилище. Затем направился в поле, чтобы найти для своих богинь камни-фаллосы, которые их устроят.
Рассматривая попадающиеся под ноги камни, он прошел через оливковую рощу и остановился поклониться своим привычным добрым богам, а у давильного пресса прошептал: «Спасибо, что ты даровал мне Либаму». Одно лишь упоминание ее имени напомнило Урбаалу, насколько он сейчас раним и уязвим. Идя между деревьями, он видел, как она мелькает перед ним, как между стволами то и дело возникают ее греховные соблазнительные очертания. В шелесте листьев он слышал голос Либамы, звавший его обещаниями радости секса, жужжание пчел в осенней траве напоминало ему сдержанные смешки Либамы – и понимал, что его голод по Либаме неутолим.
Когда Урбаал пересек дорогу в поисках третьего камня такой формы, который предпочитали богини, он наткнулся на Амалека, пасшего своих коров, и высокий пастух сделал ошибку – учитывая ее последствия, она могла стать для него роковой, – когда небрежно спросил:
– Что ты тут делаешь, Урбаал? Ищешь камни для своих новых богинь?
Откуда Амалек мог знать, что у Урбаала появились новые богини? Владелец оливковой рощи с подозрением посмотрел на своего недавнего соперника, заложил руки за спину и спросил:
– Откуда ты знаешь, что я делаю?
– Если бы я выиграл ту высокую, – добродушно ответил Амалек, – то обязательно купил бы новых Астарт.
Урбаал однозначно оценил его уклончивый ответ: Амалек намекает, что четыре украденные богини теперь будут работать на него.
– Предполагаю, ты-то знаешь, как сделать Астарту счастливой? – с неуклюжей прямолинейностью спросил Урбаал.
– Во всяком случае, хотел бы. Так что в новом году, может, мне и достанется та высокая.
Урбаала
