старая!» – про себя подумал Шкода. Но бабка будто его услышала. Она обернулась, снова зло на него глянула, потом тихонько дошла до кресла, и, усевшись, проговорила, уже вроде помягче:
– Застудишь старушку, радикулит у меня.
Шкода хотел что-то съязвить на счет ее потомственных способностей, которые она к себе не применяет, но, вспомнив ее взгляд, промолчал, про себя отметив, что, оказывается бабку побаивается. Он еще немного помялся на ногах, ожидая, что старуха сама укажет ему место, куда садиться, но та молчала, исподлобья сверля его глазами. Тогда он, старясь сохранять максимально независимый вид, плюхнулся в ближайшее кресло, что напротив самой старухи, и сложил руки на груди. Так стало полегче.
Бабка тем временем достала из кармана длинного цветастого балахона маленькое круглое зеркальце, без оправы и отделки, просто стекляшка с неровными краями. Достала и положила на столик между ними.
– Мирослава с дочкой ушли в параллель, над которой я не властна. – Она помолчала, пожевывая губы. – Там я их достать не могу. Пока не могу… Пойдешь со своими товарищами к деревне Федулки. Там на околице стоит дом пустой, его не спутаешь, его даже кошки обходят стороной. В дом не заходите. От калитки того дома, в сторону леса, пройдете по тропинке 1176 шагов, затем свернете с тропинки налево, пройдете еще 660 шагов по бездорожью. Смотрите, в трясине не завязните. – Она помолчала. – Там упретесь в полянку круглую как блюдце, по краям деревья черные, словно обожженные увидите. Выйдете на середину, только там достанете зеркальце это. Посмотрите все в него одновременно. Понял ли? Одновременно! Дальше пройдете прямо еще 999 шагов, выйдете на тропинку, свернете по ней направо. Она вас выведет куда надо. Если все сделаете верно, да не замешкаетесь – к вечеру найдете девчонку… А мать и сама найдется… Зеркальце храни: оно еще для возврата вам потребуется.
– А куда возврата?
Старуха усмехнулась:
– Там поймешь…
Старуха помолчала, не спуская с Ивана сурового взгляда бесцветных глаз:
– Ты, Ванятка, вот что… Запомни, мы теперь с тобой одной нитью повязаны. Ты дал клятву, – при этих словах Шкода шумно сглотнул, вспомнив жуткую процедуру в первый день их знакомства, когда бабка заклинаниями или еще как вынула у него из груди сумрачно серебристый сгусток энергии и поместила его в пузатую стеклянную колбу. – Теперь ты ее либо исполнишь, либо станешь моим рабом, так как душа твоя у меня в залоге и принята в оплату моих услуг. Уверяю тебя, если это случится, ты будешь умолять о смерти… Так что сделай все хорошо и быстро…
Шкода вышел из душной комнаты. В голове стоял туман. От вопросов и тревожного предчувствия, что он влез в чужую игру, и вместо идейного вдохновителя и руководителя стал в ней пешкой, подташнивало. Однако не тот был человек Иван Свиридов по прозвищу Шкода, чтобы отступать.
Глава 5. Могиня
– Ну, ты чего
