если я буду продолжать называть вас «господин барон»?
Мгновенное удивление от моих слов на его лице сменилось улыбкой.
– Вы недогадливы, фройляйн, – с некоторым, как мне показалось, напряжением в голосе сказал он.
Я даже рассердилась. Что это за игры такие затеял со мной этот фашист? Рехнулся он, что ли? Или это я слишком много выпила, так много, что в простых словах мне уже мерещится некий скрытый смысл.
– Тогда объясните мне, недалекой, что вы имели в виду, – по возможности миролюбиво предложила я, решив выяснить все до конца.
Он откинулся на спинку стула, лицо его казалось спокойным и невозмутимым, поза расслабленной, только в глазах отражался непонятный мне огонек беспокойства.
– Выходите за меня замуж, Элиза, – сказал он.
Меня чуть удар не хватил от неожиданности.
– Да вы с ума сошли! – непроизвольно вырвалось у меня.
– Вы мне отказываете? – чарующе вежливо уточнил он.
– Но вы же меня совсем не знаете! – воскликнула я, стремясь немого смягчить впечатление от своих предыдущих слов. Кто его знает, этого сумашедшего, может, он меня действительно в гестапо потащит, если я буду ему противоречить?
– Вы не верите в любовь с первого взгляда? – спросил он.
– Нет! – не успев подумать, выпалила я.
– Для молодой девушки вы весьма неромантичны, – с сожалением сказал он, вздыхая. – Ну, что ж. Тогда придется вести осаду по всем правилам. Цветы, романтические прогулки при луне и все прочее. Только имейте в виду, я все равно выиграю! Вы будете моей женой.
Самым раздражающим было то, что он говорил серьезно. Я еще раз посмотрела на него и внезапно решила, что, общаясь с людьми, которые явно не в себе, нужно вести себя так же, как они.
– Господин барон, – с подкупающей откровенностью начала я. – Допустим, я даже происхожу из хорошей семьи, но по своему социальному положению я вам не ровня. Мои родители умерли, не оставив мне в наследство ничего, кроме долгов, так что я вынуждена работать прислугой в богатом доме.
– Мне показалось, разговор шел о любви, а не о социальном положении! – перебил меня он.
Я растерянно смотрела на него. Похоже, он не шутил. Барон Гюнтер-Себастьян фон Ротенбург действительно делал мне предложение. Мне внезапно стало по-настоящему страшно. Что сделает барон, когда узнает, кто я такая на самом деле? Игра зашла слишком далеко. Он тоже внимательно смотрел мне в лицо, словно стараясь прочитать, что таилось за моим молчанием.
– Похоже, – наконец с грустной усмешкой сказал он, – что городские сплетни действительно напророчили мне роковую любовь.
– Мне пора идти, господин барон, – сказала я, решительно поднимаясь из-за стола. – Уже поздно.
– Я провожу вас? – поднимаясь вслед за мной, сейчас же предложил он.
– Нет, благодарю вас, – быстро отозвалась я.
Тем
