вы поймете. Точнее, выбор между дружбой и личной жизнью. Несомненно, многие выберут второе, как я и сделала. Не то чтобы на меня сильно злились, но Моник не из тех людей, кто быстро прощают «предательство».
Это случилось после первого урока. Когда я переходила из класса английского в ненавистный класс основ математики, меня настиг Дрейк. Я бы не сказала, что была не рада, но…
– Долго еще будешь играть из себя недотрогу?
Он и есть причина моей ссоры с подругой.
– В каком смысле? – спросила я, делая вид, что ничего не понимаю.
Конечно, я понимала.
– Ты отказала мне в прошлый раз, но в этот просто не имеешь права, – с ухмылкой сказал он. – Ты не похожа на ту, что отказывается от того, чего хочет. Я видел это в твоих глазах в первый день в школе. Ты явно хочешь провести со мной время.
– Не будь таким самодовольным, Уильямс, – улыбнулась я и слегка оттолкнула его.
Еще не время.
Он увязался за мной.
– Я – то самодовольный? Это ты терзаешь меня, отказывая.
– Я отказала тебе всего лишь раз, – напомнила я. – Не все еще потеряно.
– Значит, ты согласна пойти со мной на концерт моего друга?
– Концерт? Друга?
– Вин играет сегодня в Музыкальном баре35.
Вин, или Венсан, был одним из дружков Дрейка, который имел собственную группу и довольно недурно играл. Он часто играл на школьных мероприятиях, а его демо разлетались как булочки с корицей в Лофи.
– Сегодня?.. – задумчиво произнесла я и остановилась. – Сегодня… Да, пожалуй, я могу.
Дрейк просиял.
– Значит, заеду за тобой в шесть?
– Да, – я улыбнулась и продиктовала свой адрес.
После этого мы разошлись и оставшийся день пересекались лишь взглядами. Дело сделано. У меня свидание. Не удивлюсь, если на следующей перемене об этом будет знать даже охранник, но мне плевать. У меня свидание, а это главное.
После нашего разговора я ощутила неприятный осадок. Будто я что-то упустила. И это чувство забывчивости не покидало меня целый день. Черт, что же я забыла?
Мой волнительный настрой улетучился лишь когда после уроков Моник сообщила мне пренеприятную новость.
– Ты забыла.
Ее угрюмого выражения лица было достаточно, чтобы оценить весь нанесенный ей моральный ущерб.
– Прости, Моник, – виновато взглянула я на нее. – Мне правда жаль, но я уже дала обещание.
– Мне ты дала обещание еще месяц назад!
– Но, это же Дрейк! – защищалась я. – Сама знаешь, каких усилий мне это стоило.
– Не особо-то ты напрягалась, – буркнула она. -Прости
– И что мне теперь делать? Не идти же туда одной.
– Ты могла бы взять
«Music Bar»
