озабоченность по поводу того, как бы, в основной своей массе не желающие служить солдаты, не получили слишком лёгкий доступ к огнестрельному оружию. Поэтому наши командиры придумали массу преград для этого. Самая замечательная их находка заключалась на тот момент в следующем. Вход в оружейную комнату во всех армейских подразделениях делался всего один, и пройти в неё можно было только тогда, когда старшина роты откроет свои ключом обитую железом узкую дверцу. Мало того, сами ружейные пирамиды закрывались здоровенными амбарными засовами и навесными замками, снять которые быстро тоже невозможно. Но и это ещё не всё. Стальной, сейфоподобный ящик с патронами так же запирается на два замка висячий, и внутренний и для пущей верности, наглухо привинчивался к полу.
У-фф, всё, министр обороны СССР и руководство Коммунистической партией могло теперь спать спокойно. В случае внезапного нападения на армейскую казарму высшими приказами было 100-процентно гарантированно, что никто из военнослужащих ни за что не успеет вооружиться и дать отпор нападающим. И сейчас, во время учебной тревоги, все эти несуразности мигом вылезают наружу. Но «сапоги» их не замечают даже в упор, поскольку их учили делать не как лучше и быстрее, а как положено. Вот и сейчас, я скромно топчусь в проходе и с тоской смотрю на схватку в дверном проёме оружейной комнаты. Картина передо мной разворачивается воистину безрадостная. Те, кто успел заскочить в оружейную комнату раньше, не могут из неё выйти, поскольку снаружи в ту же дверь ломятся припозднившиеся. На данный момент припозднившихся примерно вдвое больше, и они своими телами бодро вдавливают рвущихся наружу шустриков обратно. Однако, просочившись вовнутрь и похватав свои карабины, противогазы и защитные комплекты от химической напасти, и вторая волна тоже не может выйти наружу, поскольку на них яростно давят самые припозднившиеся и торопящиеся наверстать упущенное время.
Конечно, рано или поздно эта безумная пихаловка рассасывается, но времени на неё уходит просто море. Но мало взять оружие и противогазы, требуется надеть после этой схватки и шинели, поскольку на улице всё ещё стоит зима. С ними же тоже полная морока. Дело в том, что в обычной нашей жизни, шинелями мы практически не пользуемся. Да и зачем? Утром подъём и бегом по кругу как лошади на ипподроме. Когда бежишь, шинель не нужна даже зимой. Далее по распорядку завтрак. Но поскольку столовая буквально рядом, то тратить время на одевание, тоже нет никакого смысла. Потом мы рысью несёмся на КП. Пятьсот метров, для молодых парней, разумеется, не расстояние, и шинели на такой дистанции только помешают. И так далее и всё в таком же роде. Наши бедные шинели пылились на крюках месяцами и естественно, все мы напрочь позабывали, где какая весит. И теперь среди ночи, в шуме, гаме и бестолковой толчее, нам ещё приходилось разбираться и с этим вопросом. Наконец всё утрясается, и весь наличный состав нашей роты кое-как выстраиваемся перед казармой. Примерно пять утра. Мороз опять под пятнадцать и лёгкая снежная
