style="font-size:15px;"> Анжелика почувствовала неясную тревогу. Во всем этом было что-то странное. Почему Жоффрей не написал ей записку? Это было на него не похоже… эти приказы, передаваемые из уст в уста… Кловис?.. Ее лошадь споткнулась о камень, и ей пришлось сосредоточить внимание на дороге.
Сквозь кружевную темно-изумрудную листву дубов виднелись их могучие разветвляющиеся стволы, напоминавшие огромные темные канделябры.
«Похоже на Ньельский лес, где мы устраивали засады», – подумала Анжелика.
От тяжелых воспоминаний ей захотелось скорее выйти из этой густой тени.
– Мы правильно идем, Кантор?
– Да, да, – ответил тот, сверившись со схемой и компасом.
Но немного позже он сошел с лошади и вместе с сыном Мопертюи, метисом Пьер-Жозефом, внимательно осмотрел окрестности. Тропинка окончательно исчезла в чаще, но оба юноши с уверенностью сказали, что надо продолжать путь. Деревья теснили их все больше и больше, пока их кроны не образовали узкий свод, становящийся все темнее и темнее. К счастью, за поворотом показался выход из этого туннеля – там снова сияло солнце.
Но в тот же миг Мопертюи вдруг поднял руку, и по его знаку все, даже лошади, замерли. Вокруг что-то неуловимо изменилось, и возникло ощущение, что в лесу кто-то есть.
– Индейцы! – в ужасе прошептал Адемар.
– Нет, англичане, – молвил Кантор.
И действительно, в ореоле из пробивающихся сквозь переплетение ветвей солнечных лучей показалась какая-то фигура. Вид у человека был самый что ни на есть странный.
Преграждая им выход из леса, перед ними стоял маленький старичок, горбатый, скрюченный, в широкополой шляпе с невероятно высокой тульей, тощие ноги были обуты в огромные башмаки с пряжками. Обеими руками он держал древний мушкетон с коротким стволом и воронкообразным дулом, полным картечи. Если бы это оружие выстрелило, крепко досталось бы не только его жертвам, но и самому стрелку.
Вновь прибывшие застыли.
– Стой! – пронзительно крикнул старичок. – Коли вы духи, исчезните, не то пристрелю!
– Вы отлично видите, что мы не духи, – ответил Кантор по-английски.
– A minute, please[3].
Одной рукой старичок поднял свое древнее оружие, а другой, порывшись в кармане черного камзола, извлек на свет божий огромные очки в черепаховой оправе. Водрузив их на нос, он стал похож на старую сову.
– Ye-es, I see-ee![4] – пробормотал он.
Говоря, он важно растягивал каждый слог.
Мелкими шажками приблизившись к всадникам, он смерил взглядом Кантора и притворился, будто не замечает Анжелику.
– Кто ты, говорящий с йоркширским акцентом, как эти чертовы бостонские профессора? Разве тебе, как доброму христианину, не боязно шастать по лесам? Разве ты не знаешь, что женщинам и юнцам вроде тебя негоже шляться по лесу? Ибо они могут встретить Черного Человека
Минуточку, пожалуйста
Да, вижу!
