Моклерк…
– Мы обсудим это позже. Сейчас я хочу спросить вас о другом. Луи, с вами сегодня говорил кто-то… до того, как за вами пришла Плесси?
Он вновь посмотрел на неё – доверчивым, серьёзным и внимательным взглядом. Чаще всего этот взгляд умилял Бланку, но порою почти пугал.
– Час назад заходил граф Бретонский.
– Что он сказал вам?
Луи помедлил, прежде чем ответить, и сердце Бланки подскочило к горлу. О Боже, неужели Моклерк просил его хранить их беседу в тайне? Неужели пришёл срок, когда у её сына появятся свои секреты? Но только не такие секреты, Пресвятая Дева…
– Прежде всего, – медленно, будто подбирая слова, заговорил Луи, – он преклонил колени, вложил свои руки в мои и принёс мне оммаж.
– Как! – вскрикнула Бланка и вскочила с кресла.
Она забыла обо всём на свете в этот миг. Забыла о своих отёкших ногах, о камне в груди, о ворочающемся в животе плоде. Луи кинулся к ней, но она резко выбросила руку перед собой, удерживая его в шаге от себя.
– Нет, стойте! Со мной всё в порядке… о, Боже… вы приняли оммаж Моклерка, Луи? Связали себя с ним присягой?
– Разве это было неправильно, матушка?
– Вы должны были сперва спросить у меня, – прошептала она. – Обещайте, Луи, обещайте впредь всегда спрашивать у меня!
– Обещаю, обещаю, матушка, только, прошу вас, сядьте.
Она позволила ему наконец взять её за руки и бережно усадить в кресло. Её грудь и живот тяжело вздымались, мантия распахнулась, и Луи заботливо прикрыл её, а потом взял мать за руку. Бланка вцепилась в его ладонь другой своею рукой.
– Что был потом?
Луи стал рассказывать. Бланка слушала, скрипя зубами. Как глупа, трижды глупа она была, надеясь опередить Моклерка и выгадать для себя немного времени спешной коронацией! Этот негодяй только и ждал, чтоб Луи короновали. Наследный принц ничего не значил для него; король значил всё. В особенности король юный, чересчур зависимый от матери, вздорной интриганки, каковой Моклерк не преминул представить Бланку её сыну.
– Он сказал, что, поразмыслив как следует, вы сами подтвердите мне его слова и согласитесь с ними. Что, будучи королём, я ныне обязан опекать вас ещё более, чем прежде, ибо теперь вы не только моя мать, но и моя подданная.
– Я самая верная из ваших подданных, Людовик, – сказала Бланка, яростно сжимая его руку. – Верней у вас никогда не будет, запомните это.
– Я знаю, матушка.
– Знаете?..
– Да. Я так и сказал мессиру Моклерку.
«О моё честное, бесхитростное дитя… Я знаю, чего добивается этот дьявол – он пытается уверить тебя, что для меня самой будет лучше устраниться от управления королевством, и лучше для тебя будет не слушать глупую старую женщину. Но я ещё не стара, Луи, вовсе не стара, а уж дурой никогда не была. И вскоре они это поймут».
– Луи, вы любите меня?
– Больше
