Она не могла избавиться от ощущения, что они понимают друг друга с полуслова, с полувзгляда, и теперь у них на двоих одна общая тайна.
– Сёмочка, пей скорее кофе и выметайся, нам не до тебя.
Фотокорреспондент занялся кофе, задумчиво глядя перед собой.
– Сёмочка у нас парень неженатый, положительный с любого боку, какого ни глянь. А потому ты, Асенька, обрати на него особое внимание. Жених из него получится, хоть куда.
Семён даже поперхнулся печенюшкой, которую целиком запихал в рот. Кое-как откашлявшись – даже слёзы выступили на глазах, – недовольно просипел севшим голосом:
– Слушай, нельзя же про такие серьёзные вещи, да под руку?! Ведь не ровён час и угробить могла молодого человека, который никому не причинил никакого вреда. Ну кому мешает то, что я живу и радуюсь жизни?
– Вот ты погляди на него! – возмутилась Ульяна. – У нас в редакции одиннадцать прекрасных незамужних девчат, я двенадцатая, а ты, Ася, выходит, уже тринадцатая. А он как ходил свободным, так и продолжает невозмутимо оставаться холостяком. Вот где справедливость?
– Большущее спасибо за кофе! А ещё за то, что всё-таки не уморили! Хоть и имели, похоже, насчёт этого дальновидные планы. Но бывалого воробья на ваших печенюшках не прикормишь, поэтому спешу откланяться. Бывайте здоровы! – И он выпорхнул из отдела, оставив после себя шлейф тонкого парфюма.
– Просто неисправимый холостяк… Ну, что у нас? Кажется всё, что могли, сделали. Нет, даже и с тем, что не могли, успешно справились. И закончили благодаря тебе гораздо раньше. Пойду, доложу Зацепину. Пусть нас хоть по головке погладит. Другого-то от него всё равно ничего не дождёшься.
За окнами давно наступила ночь, а работа в редакции только-только закончилась.
– Ты теперь будешь в основном в бегах, – сказала на прощанье Ульяна. – Но заглядывай, как появится минутка. Посидим, кофейку попьём, посекретничаем ни о чём, если такая охота появится.
«Ну да, как же, – думала Ася. – Вряд ли мне будет до секретов. А жаль. Ульяна, кажется, свой человек. Но секретничать мне теперь придётся только со Следопытом. А может, ну её, эту работу? Устала так, что до кровати бы только доползти».
Ася вошла в кабинет редактора. Зацепин сидел, устало разглядывая записи в ежедневнике.
– Как дела, Оса? Уморили сивку крутые горки? Ничего, завтра придёшь в себя, а послезавтра снова сюда примчишься. Потому что работа эта затягивает, как никакая другая. И скоро ты это сама поймёшь.
– Следопыт, а что стало с журналистом, вместо которого ты меня берёшь?
– Разве я тебе не говорил? Ушёл в другую газету, на повышение. Так как у меня свободной вакансии заместителя нет, а своё место я пока что уступать никому не собираюсь. Ещё вопросы есть?
– Нет, – ответила Ася, но подумала: «Если не хочешь говорить о нём откровенно ты, я узнаю сама. Вот
