Делали они это до невозможности изощрённо: однажды она взболтнула, что осталось до конца месяца сто рублей, так они собрали весь коридор и уговорили всех скинуться на новые швабры. По сто рублей. Она отдала последние. Стоило ли? Думала, избежать унижения, но этим как раз и унизилась. Одна из них была особенно скверной девчонкой. Часто среди ночи говорила – «не храпи», а на утро жаловалась всем, что ей приходится терпеть храп. Вероника переживала, думала, и правда храпит, пока та однажды не выдала – «не храпи», когда она лежала, не могла уснуть. «Я и не храплю», сказала она. Та говорит: «Нет, храпишь». Абсурд какой-то. На что только не идут люди, чтобы поставить человека в положение обязанного им или ущербного. Вероника и не знала, что такие бывают.
В постылую жизнь приходят постылые люди. Дорогие приходят в сказках: принцы на «долго и счастливо» или друзья на «крепко и верно». В группу иностранных языков набрали десяток студентов, да и те не годились в друзья. Одни были слишком взрослыми, другие взирали свысока на девочку в чёрном, которая не вертит Айфон и не постит в соцсетях. Здесь, пришло понимание, что единственная подруга – это не «мало друзей», если она верная – это чудо. Хотелось верить, что Аня была таковой. Аня, вечно занятая подработками из вечной нехватки денег.
Мучаясь одиночеством и сторонясь соседок, Вероника всё больше скиталась. Всякий раз возвращаясь в общежитие, она брела по отдалённому замусоренному району, где процветает пьянство, вдыхала запах дождя и мечтала увидеть комнатку пустой. И вот уже не только лесопарки, но и невзрачный город стал мил. Даже эти грязные улицы с типовыми домами были уютней койко-места на скрипучей кровати с жестяной сеткой, проваливающейся до полу. Каждый день она проклинала койко-место и соседок, пока не поняла, что бывают койко-места и соседи ещё хуже.
Из-за ремонта в общежитии произошли многочисленные переселения. Не успела она распаковать вещи в одной комнате, как её отправили в другую. Кроме стола и всё той же досоветской кровати в новом жилище ничего не было, радовало отсутствие соседей, но в этом был подвох. Туда не поселили других девушек потому, что до этого скромного уголка добрался ремонт.
Вероника приходила ночевать и обнаруживала изменения: то был покрашен частями пол, то окна и стены. Из-за плохого межсезонного отопления и частого проветривания в комнате установилась нежилая температура.
– Эй, вы! – как-то крикнула она коменданту. – Почему меня нельзя поселить в тёплую комнату?
– Нет мест! – громыхнуло в ответ.
– Можно и пятой! На время!
День за днём комендант угрожала или отмахивалась, а с парой соток в кошельке думать о съёмной квартире не приходилось. Почему именно она крайняя? Почему все живут в тепле, а для неё нет мест? Потому, что за неё некому заступиться или потому, что нет денег дать взятку… Не так
