Актёры делали всякие вещи, женщины мастурбировали, иногда, мужчины помогали им – рукой или языком. Актрисы стонали, намекали на то, что удовольствие бывает и для женщин. Вероника посмотрела все диски, но ей и в голову не пришло самой попробовать: она ни разу не возбудилась, смотрела это как обыкновенное кино. После последнего просмотра легла в постель, потрогала между ног – какие-то ощущения были, скорее неприятные. Помучилась немного и решила, либо мать права, либо для этого нужен мужчина. Больше она не пыталась делать это до поступления в ВУЗ.
5
Перед поступлением был подготовительный курс, на удивление мать оплатила его. Веронику поселили в комнате с девушкой, та готовилась стать физруком. Спортивная и весёлая, она понравилась ей, разрешила читать свои книги, среди них была «Одиннадцать минут».
Когда осталась одна, Вероника принялась читать. Там было доходчиво написано о мастурбации. Оказывается, мужчина вовсе не нужен, чтобы достичь оргазма. Но как это сделать? Она пыталась и так и сяк – всё то же самое. Нельзя же просто елозить рукой и всё? Там было написано, что этого достаточно. Поборов скептицизм, она проявила настойчивость. Настойчивость эта была фанатичной, в итоге результата она добилась.
Кое-что выяснилось. Когда есть физическое ощущение, не хватает возбуждающей ситуации, а когда есть одна лишь ситуация, не хватает ощущения. Можно получить оргазм от одного и от другого по отдельности, но с трудом, поэтому одно тянет за собой другое. Так, стимулируя себя, она начала воссоздавать то, что возбуждает.
Воспитательный элемент, что присутствовал в детских сюжетах, вроде того, что про Кая и Снежную королеву, был не случайным – это только подтвердилось. Те любовные истории, в которые оно эволюционировало, теперь стали извращаться в нечто садомазохистское… Они больше не были добрыми – не прикрывали насилие благом. Насилие предстало как есть – пошлым и грубым, а прикрывалось оно теперь сексуальным удовольствием. Здесь, она обнаружила, что не такая, как большинство. Оргазмы требовали большего, а им нельзя отказать – всё жёстче, всё откровенней, но всё в одном русле, по определённым правилам и отнюдь не без границ.
Смущённая бытующим в народе мнением о мазохистах, боли и унижении, она терялась. Люди говорили так: мазохисты – это чокнутые, что любят боль. Просто боль, любую боль, и за ней ничего не стоит? Можно подумать, ударившись ногой о косяк, испытываешь блаженство… Они упоминали и унижение, но так же размыто. Говорили, любят эти чокнутые, когда их унижают. Выходит, назовут тебя растяпой или толстухой, а ты прямо расплылся в улыбке… Некоторые знали и о сексуальном возбуждении от таких вещей, и наверно, представляли себе это так: ударился этот чокнутый ногой о косяк, чуть подвозбудился, потом, его на людях назвали растяпой, он едва не кончил, а в итоге кто-то изловил его в подворотне и намял бока – тут-то он и кончил
