style="font-size:15px;"> Вкусно.
– Прикажите этому человеку принести вам воды.
Это говорит Уульм.
Покашливаю, думаю, как обратиться к официанту.
– Э-э-э… любезный, будьте добры, стакан воды!
Уульм смеется.
– Э-э-э, так каждый может…
Уульм наигрывает на своей виолончели, начинаю понимать, что он имел в виду. Человек в форме идет к нам, глаза стеклянные, медленно подает стакан…
Уульм подмигивает мне.
– Ничего, лиха беда начало… я тоже не сразу научился… потом армиями командовал…
Он заметил меня под фонарем.
Вечером.
До сих пор не знаю, как он нас находит. Может, неслышно парит над городом и высматривает тех, у кого под одеждой виолончель. А может, знает – с того момента, как мы родились, если не раньше…
Играю военный марш.
Взвизгивают струны.
Не верю себе, быть не может, чтобы это была моя мелодия…
Люди смотрят на меня.
Слушают.
Повинуются.
Идут куда-то все в едином порыве.
Играю. Люди идут прочь из города, туда, где на холмах поджидает враг.
Играю мелодию ненависти, мелодию войны.
Схлестываются два войска.
Звенят клинки.
Земля наполняется свежей кровью.
Он наклоняется.
Он…
Его зовут…
…никак его не зовут, нет у него имени.
– …отлично поохотились.
Это Уульм.
Молчу.
Вспоминаю.
Человек с разорванным горлом на мостовой. Вижу, как стремительными струйками вытекает кровь, исчезает между камней…
Вижу…
…нет, показалось.
Нет, вижу.
Капли крови меняют свои очертания, вот уже я вижу тноту, одну, другую, третью, льются, переливаются…
Он ловит ноты длинным раздвоенным языком.
Одну.
Другую.
Третью.
Начинаю понимать, откуда берутся мелодии.
Начинаю понимать…
Он заметил меня вечером под фонарем.
Я думал, так не бывает.
А вот.
Бывает.
Свет фар за пеленой дождя, визг тормозов, разворачивается черный автомобиль.
Хлопает дверца.
0 Садитесь.
Это мне.
Город несется навстречу.
Ступени дворца.
Сверкающий зал.
Накрытый стол.
Икра.
Ну, об этом я уже говорил…
– А вы делаете успехи, друг мой…
Это Уульм.
Одобрительно похлопывает меня по плечу, подергивает мои струны.
Играю мелодию войны, мелодию смерти.
Люди
