вот, смотрите… вот стоит дворец…
– …знаменитый таймбургский дворец, – кивнул Здесь.
– …и вот, вокруг дворца двор.
– …знаменитый таймбургский двор, – кивнул Здесь.
– У дворца есть двор. Значит, и у скворца должен быть сквор.
– Логично, – согласился Здесь.
И клятвенно пообещал мне, что если однажды увидит сквор, обязательно сообщит скворцу.
А потом меня забрали в полицейский участок.
Я так и не понял, за что.
– Кто вы? – спросили меня в полиции.
Я ответил:
– Совенок Савушкин.
И попросил, чтобы приглушили свет, потому что я привык жить в темноте.
– Постойте-постойте, если вы совенок, то должны быть Совушкин, а не Савушкин. А если вы Савушкин, вы должны быть савенок.
Я понял, что они правы.
– У кого вы украли фамилию? – спросил следователь.
– Я… честное слово, я не крал, я… наверное… я перепутал с кем-то фамилию.
– И где это, по-вашему, могло случиться?
– Ну… на вокзале где-нибудь… В аэропорту…
– Мы дадим объявление в газеты, – сказал следователь, – но этого будет недостаточно, вам самому придется искать фамилию…
Я понял, что расследование будет намного сложнее, чем мне казалось вначале.
– Не беспокойтесь, – шепнул мне Здесь, – я помогу вам…
Соль чуждых
– Дайте мне еще сутки.
Это я Мальгусу говорю.
А он молчит.
Вот это плохо, что молчит, лучше бы заорал, это он здорово умеет, орать, клокочет, кудахчет, квохчет, хлопает крыльями…
А тут молчит.
Откашливаюсь, повторяю:
– Дайте. Мне. Еще. Сутки.
Мальгус разворачивается, смотрит на меня сверху вниз:
– И который раз вы мне это говорите?
Меня передергивает.
– Первый.
– Ой ли?
Повторяю:
– Первый.
– Чтобы за сутки они от нас рожки да ножки оставили?
– Полгода всё нормально было, а теперь…
– …а теперь началось.
Мальгус нависает надо мной, большой, матерый, он может проглотить меня, если захочет.
– Друг мой, вы гуманист до мозга костей…
Сжимаю челюсти, ну, началось…
Молчу. Тут одно спасение, – молчать. И слушать. Ждать, пока Мальгус откипит своё, отклокочет.
Одни сутки, – повторяю я.
– Ну, найдете вы его, и что?
И то, думаю я.
Вслух не говорю.
Я увидел её вчера.
Нет, вру, позавчера.
Нет, снова вру. Не помню, когда.
Её звали… а ведь даже и не помню, как её звали, звали же как-то, вспомнить бы еще, как, молодежь имена
