мне чашку с кофе, бормочет что-то, выпейте-будет-легче…
Пью.
У кофе привкус крови. И музыки. Раньше и не знал, что так бывает, привкус крови – и музыки.
Он смотрит на меня.
Как мне кажется – с благодарностью.
Он увидел меня под дождем.
Нет, под фонарем.
Нет, под дождем.
Нет, все-таки под фонарем.
Свет фар.
Тормоза.
– Садитесь.
– …у вас какой размер?
(это уже там, во дворце)
Даже не сразу понял, что меня спрашивают про мой размер одежды.
– Не жмет?
Тогда даже не сказал, что в плечах широко, а в бёдрах узко.
Уже позже спохватился, что в старом пальто осталась горсть мелких монет и еще что-то… что-то важное…
…не помню.
А нет.
Помню.
– А за сколько у вас кольцо?
Это в магазине.
Продавец называет цену.
– А… подешевле есть?
Уже жду ответа продавца – для вас тут ничего нет.
Продавец вынимает невзрачное колечко.
– Всего пятьдесят.
Вспоминаю.
Хлопаю себя по лбу.
Конечно же.
Хлоя.
Трогаю струны смычком, приказываю подать машину. Швейцар сгибается в почтительном поклоне. Шофер жмет на газ.
Сверкающие витрины.
Продавец шарахается от меня, как черт от ладана, трясется, вытягивается в струнку.
Откашливаюсь:
– Мне бы кольцо какое-нибудь подобрать… для девушки.
– А-а-а-а… с-сию минуту… в-вот…
Смотрю на крупные камни.
– Поизящнее бы что-нибудь… она у меня такая… миниатюрная…
– А-а-а… в-вот… вам… п-просто в подарок или… для особого случая?
Киваю:
Для особого случая.
– А, ну так я вам праздничный футляр дам…
Продавец не хочет брать деньги, я настаиваю, берите, берите…
Он увидел меня под фонарем.
В сумерках.
Еще как-то разглядел серую невзрачную фигуру за пеленой дождя, хотя что я говорю, он же не глазами смотрит, он как-то по-другому смотрит, мы так не умеем. Наверное, еще смотрел, приценивался, да точно ли распахнуть передо мной дверцу лимузина, а то, может, еще полетать над городом, посмотреть, поискать…
…или нет, он не летает, он по-другому как-то.
Не знаю.
Шофер жмет на газ.
Город несется навстречу.
Хочу назвать адрес…
…закрываю рот.
Понимаю, что никакой адрес не назову.
Не помню.
Не знаю.
Хитросплетение
