style="font-size:15px;"> – Ага… кабальную… В рядовичи поверстать хотите? – Миша не преминул показать знание социальной структуры средневекового русского общества. – А с чего бы это я – сам себе господин – чуть ли не в холопы должен податься?
– Иной боярский холоп куда как важней кого другого! – с важностью произнес уговорщик. – Зато защита тебе будет и честь. А грамотцу – ряд – можно ведь всяко составить.
Вот, сволочь! Правильно предупреждал Сбышек – мягко стелет, да жестко спать. Вот так вот и теряют свободу – в полном соответствии с теориями Грекова или там Черепнина. Экзамены-зачеты сдавали – знаем!
– Как, согласен?
– Да ну вас всех, – Михаил отмахнулся, словно от назойливой мухи. – Пойду-ка я спать.
– Смотри-и-и-и, – нехорошо протянул Кривой Ярил. – Как бы потом пожалеть не пришлось, слезами горючими не умытися!
– Да пошел ты! Тоже мне, Мюллер выискался.
– Как знать, как знать… Девка у тя в шатре – не Ефрема-своеземца раба ли?
– Твое какое дело? – вспылив, Миша сжал кулаки, и Ярил опасливо попятился.
– Не ярись, не ярись, паря… Ухожу уже… И все ж таки – зря.
Михаил ничего не сказал, направляясь к шатрам.
– Помни, – прохрипел вслед Кривой Ярил. – Мишиничи два раза не зовут!
В шатре было все так же тепло, уютно. Даже комары не зудели – ну, под утро их обычно меньше становится. Миша стянул футболку, улегся, обняв «рабу».
– Не спишь, господине? – девчонка прижалась к нему всем телом.
– А ты что проснулась? Рано еще. Спи…
– Что-то ты задумчив, господин мой.
– А ты что, видишь, что ли?
– Чувствую… Бабка моя ворожеей была.
– Ишь ты, ворожеей… – Михаил погладил девушку по плечу. – А, может, и ты ворожить умеешь?
– Может, и умею. Хочешь, тебе поворожу?
– Лучше скажи, как поскорее до Питера добраться?
– Питер… Странное имя. Немецкое?
– Слушай, да ну тебя! Ты когда нормально-то говорить начнешь, чудо? – озлился Миша.
– Прошу, не гневайся, господин, – Марья отпрянула, задрожала. – Я ж вижу – ты хороший, добрый… Возьмешь меня с собой – буду тебе всю жизнь служить, ровно псица верная.
Михаил не выдержал, хохотнул:
– Лежи уж, псица…
Снаружи вдруг раздался звук рога. Сразу все вокруг зашумели, повылезали из шалашей и шатров, послышался смех, веселые крики, прибаутки.
– Эх-ма, скоро дома будем!
– Домой-то путь – куда как быстрей, нежели из дому.
– Скоро, скоро увидим Святую Софью!
– Эй, Мисаиле, вставай!
Сбыслав. Поднялся уже.
– Встаю, встаю, дружище…
Выбравшись из шатра, Михаил улыбнулся приятелю, поблагодарив за «подарок».
– Что, понравилась раба-то? – сын тысяцкого Якуна расхохотался. –
