что было бы ужасно для наших друзей на островке, потерянном в тёмном рукаве Галактики…
Смех разноголосый, усиливаясь и отдаваясь на разные лады, напомнил им те звуки, которые иногда они слышали, проходя мимо мрачных заборов светлой Нин.
– Это заседание пусть останется только между нами, друзья мои, в нашей коллективной памяти.
Энлиль шевельнулся, чувствуя, что голова его бурлит от ярости и слишком долгого пребывания в потоке синергии. И тут глаз Ану повело, и зрачок уставился на Энлиля, как это бывает со старыми портретами.
Инженер что-то напропалую ткнул кулаком. Изображение погасло. Мегамир безмятежно вздохнул и успокоился. Энлиль выскочил, как заяц – кстати, очень мужественное животное: посиди в кустах, сохраняя выдержку, когда рядом ходят большие ноги с когтями.
Они молчали – что тут скажешь? Только и скажешь – «они молчали». Видели командора эти обитатели тьмы или нет?
– Видели или… – Озвучил первым ужасную мысль инженер.
Оба пребывали в обморочном состоянии, одном на двоих.
– Вот что. Надо подстраховаться.
– Что вы задумали, сир?
Энлиль вытирал высокий лоб перчаткой, и синергическое вещество на долю секунды призрачно застывало, прежде чем растаять. Духи местности выбрали бы командора королём привидений.
– Ты же умеешь, ну?
– Я многое умею, сир. – С подозрением ответил инженер. – Я даже сам не знаю, всего, что я умею.
– Думузи, Думузи, – тихо сказал Энлиль, – ради того, что тебе дороже всего на Эриду…
– Нечестно, командор.
– Иногда и я бываю нечестным. Другого выхода нет.
Инженер, осуждающе глядя на него, выдернул из кармана отвёртку, подошёл к столику с документацией. Смахнув бумагу, перевернул его, открутил доску, вытащил из потайного ящика жестом контрабандиста маленькую бутылку. Подойдя к Мегамиру, плеснул в середину.
Сначала ничего не произошло и до тех пор не происходило, пока они не поняли, что смотрят в комнату, где повсюду навалены папки с гербами. Энлиль протянул руку в перчатке, сунул её в Мегамир, вошёл.
Инженер видел его стоящим в комнате. Энлиль быстро и опытно перебирал папки, поглядывая на дверь. Не глядя на инженера, поднял и показал ему папку. Тот подошёл ближе, шагнул внутрь, и, бегло глянув на дверь, прочёл:
– Ледовый щит. Доступ закрыт.
Энлиль сказал вполголоса:
– Не боись, у них сейчас обеденный перерыв.
– Как это у них всё запросто валяется? – Проворчал Думузи. – Как-то несерьёзно для серьёзного тоталитарного государства.
Энлиль, подробно, но, не рассусоливая, листал папку и рассеянно откликнулся:
– Да у них, помнится, и арестованные валяются вот также… пока они кофе пьют. Мне дал в морду один и ушёл кофе пить. – Он спохватился. – Ты только девочкам не говори.
