инженер.
И тут в углу мелькнул плавник акулий, и сердце чутко отозвалось, как и положено сердцу храброго аннунака, умеющему качать кровь. Отчётливо вспомнился метровый смеющийся рот, и стало ему печально.
Видели? Или не видели?
Тот же вопрос задавал себе уже, в какой неизвестно раз, командор. Он вышел приодетый и весь как настоящий командор.
– На всякий случай, слушай.– Небрежно сказал он. – Мне ничего не будет, если что.
Тут оба испытали приступ страха. Стыдно – но это так. Да, да – оба сильные великолепные аннунаки, уверенные в себе и в своём деле, и оба испугались этого смеющегося рта. Вот что, сказал бы сир Энки, тоталитарная система с аннунаками делает.
Инженер опустил глаза и тут же поднял, и были это другие глаза. Он отчаянно посмотрел на командора.
– Не будет, не будет. – Повторил командор.
Эта его излюбленная интонация, когда он хочет урезонить кого-нибудь – уластила инженера. Вот где родительские таланты пропадают.
– Тебя тут не было.
– Классическая фраза. – Остеклевшими губами улыбнулся Думузи.
– И ещё. …Думузи, я тебе желаю удачи.
Инженер загадочно улыбнулся.
– Вы имеете в виду публикацию сборника?
– Что? Ну, да, да.
Оба смутились. Инженер, на удачу, вспомнил, что следует отнести леди Нин книгу, которая ему помогла.
– По части Мегамира? – Морща лоб, осведомился командор, у которого, очевидно, оперативную память со страху отшибло.
– По части… – Инженер постучал себя по лбу.
Энлиль подходил к мрачным заборам, и время подходило к одиннадцати, рассиявшись на всё небо. Энлиль, заглядевшись сквозь прикрывшийся глаз на белое облако, даже отодвинул один из лучей рукою. Другой уже нажимал на огромную кнопку звонка, чем-то потешную и жутковатую, такую на дверь людоеду бы, и слышал, как там внутри затрезвонил чрезмерно торжественный для будня колокол.
Долго не открывали. Энлиль всласть нагляделся на совершенно гладкое место, где в принципе должен был находиться замок, очевидно, скрытый под сталью и вплавленными в сталь более прочными материалами.
Он пропустил момент, когда врата поехали в разные стороны на полозьях, и голова с хвостом белых волос, всунувшись, сказала:
– Припекло тебя, командор. А, книжка…
– С благодарностью.
Он проморгался.
– Впустишь?
Она не стала медлить, и эта готовность была красноречивее отговорок.
Молча отошла. За её плечом между уходящих на три роста командора дверных косяков виднелась чистая зелёная поляна с солнечным светом в каждой травинке. И более ничего, – а где цитадель злого колдовства? Спрашивается.
– Энки тут. – Сказала. – Починили?
– Э… да, да.
– Глюки?
– Они
