вспомнил, как перед пещерой тибетских лам сквозь эти сильные пальцы на камни тек песок раздавленного булыжника, и не позавидовал участи гнуса. Не пожалел, а именно не позавидовал; как и тем, кто наслал на город этих безжалостных кровопийц.
Потом было еще потрясение. У входа в цитадель, где, как и в родном городе, размещалась столовая, их ждали женщины. Среди них Таня-Тамара, с коляской. Профессор в замешательстве отступил за спины товарищей; вместе с Никитиным, кстати.
– Наверное, потому, – Алексей Александрович нашел в себе силы усмехнуться, – что рядом с Таней-Тамарой стоит Бэйла. Тоже с коляской. Последние, кстати, совсем другие – не как у нас.
Это обстоятельство заставило профессора успокоиться, и он шагнул в столовую – навстречу еще одному потрясению. Зину Егорову он бы не узнал – если бы прошел на улице мимо в двух шагах от нее. Черный платок на голове главной поварихи города подчеркивал неестественно белый цвет лица, и застывшую в глазах скорбь. Профессор в душе порадовался, что в этот рейд не включили доктора Брауна; что для команды разведчиков вполне хватало Светы Левиной.
– Да, – кивнули оба полковника уже после обеда (как всегда у Зинаиды Сергеевны, великолепного) в штабе, который в этом городе тоже занимал верхнюю часть цитадели, – вот такие проблемы и будут вылезать совершенно невероятным образом – каждый раз, когда наши два мира будут соприкасаться.
– Не спорьте, – осадил вскочившего было тракториста-первого его командир; его копия и Оксана рядом кивнули, – проблем будет немеренно. И чем дальше, тем больше.
Он покосился на Кудрявцеву, и продолжил:
– Мы с Александром Николаевичем (он усмехнулся: «Это я сейчас к себе, в том числе, обращаюсь!») этот момент уже обсудили в той Цитадели. И пришли к выводу, что это все входит в условия нового квеста. Так сказать, чтобы там, – он ткнул пальцев в потолок, – не было скучно.
– Какой квест? – с запозданием выкрикнул Толик-первый.
– Зачем-то ведь нас сюда прислали, – улыбнулся полковник-второй, – и если мы не выполним его, без проблем не обойтись. И не только у нас.
Только теперь Александр Николаевич (свой, родной) рассказал о Цитадели, о том, что, скорее всего, где-то ждут своей очереди выступить в этом «спектакле» еще два города, а значит – два полковника Кудрявцева, два профессора…
Алексей Александрович зябко повел плечами, и понимающе переглянулся со своим двойником, а потом – после вполне понятной паузы – и с Таней-Тамарой.
– И чем быстрее закончится этот «спектакль», – Кудрявцев сделал общий для двух полковников вывод, – тем быстрее разрешатся все наши проблемы.
– И начнутся новые, – неожиданно для себя пробормотал профессор.
Командиры остановили на нем взгляды, понимающе кивнули. А потом Кудрявцев-второй перешел к задачам. Точнее, он принялся ставить их – и своим подчиненным, и гостям. Его двойник кивал с столь же строгим выражением
