style="font-size:15px;"> В темноте кажется абсолютно логичным, что люди постепенно приобретают прозрачность двух видов: бесцветную и зеленую. Бесцветные участки – призрачные, а зеленые? Зомби, что ли?
Так или иначе, а у многих кисть руки, скажем, как будто из сияющего изумрудом бутылочного стекла, а чуть выше фрагмент как будто отсутствует напрочь, но на самом деле просто стал совсем прозрачным. Интересно, это часть одного процесса или борьба разных?
***
Женя спускается по лестнице, прислушиваясь к себе. Она абсолютно уверена, что не одна. Но как она скажет Сеньке?
Жене очень хочется позволить себе безрассудную роскошь из фильмов: уйти, не сказав о беременности, а потом растить где-нибудь в глубинке маленькую Сенькину копию, чтобы он потом случайно встретил их на улице, всё понял и раскаялся.
Но Женя понимает, что никогда не решится. Ей некуда идти. Она скажет, а потом позволит уговорить себя, вот как всё будет.
Может, и не говорить вовсе? Пусть заметит, когда на аборт идти уже поздно.
Женя несет пакет с мусором к контейнеру, потом как можно медленнее бредет назад, ощущая, как неумолимо тикают часы, приближая возвращение Сеньки и чужих детей. Надо прибрать и приготовить ужин, а Сенька на нее злится и уже второй день молчит, слова не говорит. Как же ему сообщить?
Женя кладет руку на живот, успокаивая того, кто внутри. Когда Сеньки нет рядом, легко сделать выбор в пользу этого нового, случайно зародившегося…
Двумя часами позже Женя со смесью огорчения и облегчения понимает, что не беременна.
***
Что-то проносится мимо, задевая связку гаек, висящую на гвозде. Арсений гадает, что бы это могло быть. Резной Вампир верхом на своем мече? Ставшие полностью прозрачными люди? Проникший сквозь размытые грани призрак прошлого?
Глаза привыкли к темноте, но это не помогло: тени пляшут и меняют очертания.
***
– И не вздумай его выпускать, – велит Сенька.
Женя послушно кивает. Она вспоминает, как в первый год замужества выпустила добермана погулять, а потом пряталась в ванной, пока сосед водворял собаку в прихожую. Ей было так стыдно, что она не решилась даже показаться, а сосед подумал, будто дома никого нет, и кинул в почтовый ящик записку: «Ваша собака бегала у меня во дворе, я ее поймал и отвел назад. Дома никого не было, а дверь оказалась отперта, поэтому я просто закрыл собаку в прихожей». Как же Сенька ругался…
Эта оплошность стала первым шагом на пути к полному подчинению. Сейчас этот путь уже почти завершен. Разумеется, она не станет перечить Сеньке.
***
Арсений понимает, что здесь всё и закончится. Некому его спасать.
Почему-то на ум приходит Оглушенная Рыба. Вот бы спросить у нее, что делать…
Давно пропавший рыжий кот успокаивающе мурлычет, как будто знает что-то хорошее. Арсений хочет почесать его за ухом, но не может.
***
Женя
