мне все, что тебя тревожит. Я тебе заранее все прощаю.
В купе повисла тишина. Оля вырвала ладошку и судорожно скомкала ткань юбки. Скомкав, тут же попыталась ее разгладить ладонью. Разгладив, снова скомкала.
– Паш, моя мама была права. Я на самом деле плохая. Я на самом деле именно такая отвратительная, как она говорила. Она права – я порченая. Я сегодня в этом окончательно убедилась, – глаза Оли были сухие. Опасно сухие. По интонациям в ее голосе я понял: истерика или тяжелые рыдания уже совсем близко.
Я снова взял в руки ладошки Оли и прижал их себе к щекам, поочередно их целуя.
– Олечка, не надо тогда ничего рассказывать, если для тебя это так тяжело. Поверь, для меня это все неважно. Чтобы с тобой ни случилось – я всегда буду рядом. И всегда защищу тебя, если это будет нужно. А ты – хорошая, по-настоящему хорошая, и не надо на себя наговаривать.
Оля резко отстранилась. Кривая усмешка исказила ее губы, пропала, и они задрожали.
– От кого ты меня защитишь? От меня самой? Думаешь, тебе это по силам? И не говори, что ты будешь всегда рядом. Когда ты узнаешь, какая я плохая – ты не будешь так в этом уверен.
– Олечка, – я почувствовал, что сам начинаю волноваться, – не хочу я ничего слушать о тебе плохого. Я знаю, что ты хорошая, и эту мою уверенность не смогут изменить никакие слова. Так что лучше ничего не говори, и давай лучше забудем этот разговор.
Оля упрямо покачала головой.
– Паш, я с утра себе места не нахожу. Сяду на пять минут, а меня мутит, и хочется сразу пересесть. Столько времени еще ехать, а я непонятно зачем уже оделась. Словно защититься хочу. Я чувствую, если я тебе не расскажу – я с ума сойду. А потом… пусть будет, что будет. Лишь бы меня перестало мутить и мучить.
– Ну ладно, – я с сомнением посмотрел на Олю и попытался в последний раз остановить ее. – Может, лучше не надо?
Оля отрицательно покачала головой, замолчала и наконец-то решилась.
– Я тебя ночью обманула… Я с этими мальчиками, которые офицеры, еще днем познакомилась. Заманили все-таки меня к себе на бокал шампанского. Ничего такого тогда не было, посмеялись, поболтали. Выпускники военного училища. Артем и Вася. Это поначалу у меня вызвало настороженность – офицеры и все такое. А они смешные такие, компанейские оказались. А присмотрелась – какие там офицеры. Обычные мальчишки, наперегонки хвастающиеся, чтобы произвести на меня впечатление. Артем, такой спортивный качок, все гимнастические упражнения делал. То от полки отожмется, то взлетит на верхнюю полку даже без повода. Впечатления на меня производил. Мне смешно так стало. А Васька, большой такой, чем-то на мишку похожий. Ресницы пушистые, как у девочки, румянец во все щеки. И такое впечатление, что он еще не бреется. Пушок такой на щеках. А еще смотрел он на меня так, как на меня раньше Андрюшка смотрел. Я ему в глаза заглянула, а он засмущался и покраснел. Все меня развлекали своими рассказами об училище, и какие они крутые.
Оля
