перелетела на эту сторону и заглядывает, подсматривая за мной. Наваждение прошло, и я сообразила, что те резкие толчки, которые я восприняла как признак особой страсти со стороны Артема, были на самом деле толчками поезда, меняющего направление. Облегчение было столь сильным, что я почувствовала себя почти счастливой оттого, что я не сошла с ума.
Я открыла глаза, посмотрела на луну, и магия луны перенесла меня на много лет назад. Я снова была той юной девочкой, лежащей в лунном потоке света. Лежащей и ласкающей себя. Руки мои сами собой начали гладить мое тело, точно так, как тогда, а оно словно никогда и не забывало этих ласк, отозвалось сладким звенящим дрожанием, рождающимся под моими ладошками. Луна снова беззвучно запела надо мной. Мое тело само вспомнило забытые движения и начало танцевать под луной, как много лет назад.
Тот звенящий шар, свернувшийся почти в точку, снова сладко задрожал у меня внутри, быстро набухая. Но я была не только той юной девушкой, решающейся гладить себе только живот и грудь, я уже знала, как вернуть сладкие пульсации, заставить шар сладко взорваться. Я посмотрела на луну и потом перевела взгляд на себя. Это точно была магия луны, потому что я сама себе показалась прекрасной. Словно я смотрела не на себя, а смотрела со стороны на какую-то другую прекрасную девушку. Невыносимо-манящую и влекущую. Серебристые верхушки грудей, быстро вздымающийся животик, колеблющиеся в танце бедра и раскинутые, полусогнутые в коленях ноги. А между ножками – небольшое сияющее в лунном свете блюдечко с двумя гладенькими призывно разомкнутыми листиками, между которыми напряженно дрожащая ягодка ждала встречи с пальчиком. И она дождалась этой встречи. Я ласкала не просто себя, я ласкала еще и ту прекрасную незнакомку. Касалась и ее, и от этого внутри становилось еще слаще. Пальчик мой жил своей жизнью, а я, прикрыв глаза, прислушивалась к тому, как сладкие пульсации, практически замершие внутри, ожили, и снова все сильнее колеблется, касаясь меня, сладко вибрирующий шар. Когда очередное касание оказалось слишком острым, я не сдержалась и застонала. Застонала и тут же в испуге прикрыла рот ладошкой. Не знаю, как это случилось, но я совсем забыла про Васю, спящего на соседней постели. Я скосила взгляд, и испуг сжал мое сердце. Вася не спал. Луна освещала его так же хорошо, как и меня. В полной прострации, чувствуя, как жар стыда заливает меня с головы до ног, почти в шоке от испуга, я спросила его совершенную глупость: «Что ты тут делаешь?»
И только тут я увидела, что под белизной простыни его рука быстро-быстро движется, не оставляя сомнения в том, что он сейчас тут делает. Тут я только поняла, какую глупость спросила. И как мой вопрос заполнился совсем другим, очень смешным смыслом. Застыдилась своей глупости и одновременно чувство облегчения окатило меня, смывая испуг и стыд. Ведь стыдиться, получается, нам нужно было обоим. А его ответ и вовсе вызвал у меня непроизвольную улыбку и чувство облегчения в душе: «Я любуюсь тобой». «Правда, что ли?» – произнесла
