что ответит им княгиня; от «гориллы-варвара» ответа они не ждали.
Поборов нервную дрожь, дочь первого министра гордо вскинула голову и с неподражаемым достоинством потомка Фортуната произнесла:
– Я всегда подозревала, что вы невежа, гражданин Интелик. И всё же вам придется немедля уступить нам дорогу!
От таких слов глумливые гримасы мгновенно сошли с лиц юнцов. В глазах вожака зажёгся гнев, он сделал резкое движение рукой и прошипел:
– Ну уж нет, ваше сиятельство! Сперва вы выслушаете…
– Я ничего не стану слушать здесь и сейчас! – отчеканила София Юстина. – Если вам есть что мне сказать, обратитесь к моему референту и, возможно, он назначит вам время аудиенции. Ну же, прочь с дороги!
И она решительно шагнула навстречу вожаку и его «свите». Низкорослый юнец с бледным как мел лицом, прильнувший к торсу вожака, шепнул ему:
– Ради всех богов, Андрон, уйдём, пока не поздно!
– Ну уж нет! – взревел Андрон, бешено вращая глазами. – Довольно нам, коренным жителям этой страны, лебезить перед пришельцами!
Видя, что вожак не собирается уступать ей дорогу, София Юстина остановилась прямо перед ним и скрестила руки на груди.
– Вы пьяны, гражданин Интелик. Я вижу, вы добиваетесь, чтобы у вашего отца были неприятности. Так я ему их устрою!
– Андрон, ради Творца, уйдём отсюда! – заныл коротышка.
– Обожди, Намоша, я только разогрелся, – прогнусавил вожак и, взмахнув руками, бросил в лицо Софии: – А вы меня не пугайте, ваше сиятельство! Ну, что вы сделаете моему отцу? А? Он делегат от народа, не забывайте! Скоро и я стану делегатом, вот тогда мы с вами и поговорим!
София Юстина презрительно усмехнулась.
– Вы бредите, Интелик. Вы, что же, никогда не смотрелись в зеркало? Ваше место – в зоопарке, а не в Народном Доме!
Лицо Андрона перекосила гримаса ярости. Он отступил на шаг.
– А-а-а!! – вращая зрачками, как помешанный, взревел он. – Глядите, люди! Вот она, наша власть! Эта женщина считает себя всесильной! Она думает, что ей позволено всё! Так нет же, нет! Долой её! Долой Юстинов! Довольно им над нами измываться! До-лой!!
– До-лой! До-лой! До-лой! До-лой! – принялись скандировать юнцы, размахивая руками и наступая на Софию.
Чтобы не оказаться в кольце, ей приходилось пятиться. На прекрасном лице дочери Тита Юстина демонстративное презрение смешивалось с разгорающимся гневом, стыдом и страхом.
– Довольно! – взмахнув рукой, воскликнула она. – Чего вы хотите?
Юнцы тотчас умолкли: то ли сила духа и уверенность в себе этой женщины остановила их, то ли так было задумано их вожаком с самого начала. Он выдавил приторную улыбку и заметил:
– Вот так-то лучше, ваше сиятельство! Вам надлежит прислушиваться к голосу народа, пока народ ещё желает с вами разговаривать.
– Клянусь, вы об этом
