вернее, говорил отец Бернард, а «бычара» слушал, время от времени вставляя «ага». Минуту спустя подошел тот, что с собакой, чтобы внести свою лепту в обсуждение вопроса, и в конце концов отец Бернард захлопнул капот и вернулся на свое место.
– Мистер Паркинсон, можно сказать, спас ситуацию, – сказал он в ответ на жест «бычары», предлагающего завести двигатель.
– Мистер кто? – переспросила мисс Банс.
– Паркинсон, – говорил отец Бернард. – Второго, с собакой, зовут Коллиер.
– Откуда вы знаете? – поинтересовалась мисс Банс.
– Спросил, – ответил отец Бернард. – Такое правило я завел себе еще в Ардойне. Спроси у человека, как его зовут, пожми ему руку, и он наверняка тебе поможет, кто бы он ни был.
– Я думал, вы приехали из Нью-Кросса, – заметил Родитель.
– Точно, оттуда, но после семинарии я два года провел в Ардойне, – объяснил отец Бернард.
– Никто не говорил нам об этом, – сказала Мать.
– А, видите ли, мисс Смит, я храню больше секретов, чем бросается в глаза.
Фургон плавно завелся, и отец Бернард поднял большой палец, на что Паркинсон ответил легким кивком головы. Мы тронулись, на какой-то момент колеса забуксовали в придорожной грязи, и наконец мы вновь двинулись в сторону «Якоря».
Трое мужчин стояли и смотрели, как мы проехали по узкой дороге, а собака рвалась с поводка, отчаянно желая разорвать кого-нибудь на куски.
Чуть позднее показались знакомые ориентиры: паб с каким-то необычным названием, монумент на ярко-зеленом холме, полукружие высоких камней в поле. Вот уже дорога пробивается сквозь толщу раскидистых дубов, и наконец слева открывается береговая линия Лоуни.
Помню, как я всегда инстинктивно переводил глаза на горизонт, охватывая взглядом огромное серое пространство, – ощущал, наверно, то же самое, что и при взгляде вниз со шпиля Сент-Джуд или с верхнего этажа здания, где работал Родитель. Что-то вроде головокружения.
– Прелестный вид, правда, Джоан? – воскликнула миссис Белдербосс.
Мисс Банс посмотрела мимо меня на угрюмую морскую гладь, на чаек, кружащихся над водой, неуверенно нахмурилась и снова впала в полусонное состояние, в котором пребывала с того момента, как мы продолжили путь после починки двигателя.
– Прелестный вид, – повторила миссис Белдербосс, подтверждая этот факт для самой себя.
Облака над водой рассеялись, и лучи солнечного света протянулись к обнаженной округлости Стылого Кургана, оживляя его бурое безлесье и высвечивая окна «Фессалии», старого особняка на крайней северной точке мыса. Окна вспыхнули и снова погасли, как если бы дом разбудили на мгновение от долгого сна.
Мне никогда не нравилась «Фессалия»; в прошлом нам строго запрещалось ходить через пески к Стылому Кургану, но мы и так туда бы не пошли.
Само собой разумеется, ходили слухи, что в доме водятся привидения. Говорили, что когда-то здесь жила
