патрулировали. Гольдберг был готов сесть за руль грузовика и протаранить ворота, но ничего, кроме его собственной гибели и смерти его ребят, это бы не принесло.
– Никто мне не разрешит нападение… – в лесу Маргарита, зачарованно, сказала:
– Я слышала. Вы меня к Монаху ведете, он под землей живет… – Гольдберг, ласково, улыбнулся:
– Именно так. Погостишь у нас, а потом вернется мамочка… – он отчаянно хотел в это верить:
– Если Барбье привезет Элизу в Мон-Сен-Мартен, будет легче… – сказал себе Эмиль:
– Здесь все шахтеры нас поддержат… – он отправил рассыльных на три остальные шахты. Монах велел сегодняшней ночью никому и носа не высовывать в лес. Доктор Лануа сказал, что оберштурмбанфюрер фон Рабе забрал охрану из концлагеря. Эсэсовец намеревался обыскать горы, со сворой овчарок.
– Пусть обыскивает… – Гольдберг изучал план шахт компании. Ребята в инженерном управлении работали исправно. Партизанам передавали свежие чертежи, с новыми штольнями, и вентиляционными ходами, проложенными с начала войны. Вернувшись на шахту, Гольдберг послал паренька на ферму месье Верне. Утром старик вез курьера на телеге, до следующей станции, по льежской ветке. Эмиль подозревал, что вокзал в Мон-Сен-Мартене запечатают.
Маргарита поела вареной картошки, с квашеной капустой, Гамен получил кабанью косточку. Девочка с собакой дремали, устроившись на нарах.
– В общем, так… – Эмиль бросил барабанить по столу:
– На «Луизу» каждый день пять сотен человек пригоняют. Если мы вооружим, хотя бы каждого десятого, они перебьют охранников, обещаю. Их пять сотен, нас двести… – он помолчал, – людей у нас, конечно, меньше, чем эсэсовцев, но не настолько меньше. Шахтеры помогут. Главное, чтобы мадам Дельпи привезли обратно в Мон-Сен-Мартен… – ребята знали кто, на самом деле, работает на передатчике.
– Привезут, Монах… – поле долгого молчания заметил кто-то из бойцов, – они захотят поискать ее здешние связи. Будут копать, интересоваться, не управляла ли мадам Дельпи диверсиями, на шахтах. Привезут, не сегодня-завтра… – над столом повисло молчание. Боец откашлялся:
– Мадам Дельпи ничего не скажет, можно не бояться… – Гольдберг, невольно, поинтересовался: «Почему?»
Он смотрел в темные и светлые, одинаково упорные глаза. Наконец, кто-то, ответил:
– Арденнский Вепрь тоже бы не сказал, а мадам Дельпи его потомок. Надо подумать, как на «Луизу» попасть, через новые штольни… – в шахтах Гольдберг не разбирался. Он всегда говорил:
– Технику я оставляю специалистам. Я врач, зачем мне лезть в инженерные дела… – Маргарита спала без шапки.
Присев рядом, Гольдберг плотнее укрыл ее шинелью. Длинные, черные ресницы девочки слегка дрожали. Она спокойно, едва слышно дышала. Гамен свернулся в клубок. Эмиль видел только кончики ушей собаки:
– Звезда
