дальнейшей карьере. Оно говорит о желании начальства мягко намекнуть: партнерства тебе не видать как своих ушей. И карьеры у тебя тоже не будет.
– Я бы с радостью навел мосты, – продолжил Тим. – Могу познакомить тебя с кем надо.
Странно: с самого начала разговора я не могла отделаться от мысли, каков Тим в постели. Вообще, стоит мне познакомиться с мужчиной, я сразу задаюсь этим вечным вопросом. Смотрю сначала на губы, затем отмечаю манеру держаться, особенно – когда мужчина не знает, что я за ним наблюдаю. Но главное – руки. Мои ровесницы смотрят на руки в поисках обручального кольца; я преследую другую цель. Мама с детства учила меня по рукам определять, труженик мужчина или бездельник и слюнтяй. Нормальные матери дожидаются, когда дочери достигнут определенного возраста, а уж потом одаривают их подобными алмазами мудрости.
Я несколько модифицировала мамин совет – я смотрю на мужские руки и пытаюсь определить, каково было бы их прикосновение. У Тима руки пухлые, изнеженные, без единой царапинки. На них будто написано: «Ни дня в жизни не работал, потому что закончил частную школу». Не выношу таких пижонов. Не выношу такие руки. По-моему, мужские руки должны быть крупными, сильными. От них должно веять мужеством. У Джейми, например, все ладони в мозолях. Правда, это результат игры на бас-гитаре, а не работы в поте лица, но все равно очень сексуально.
– Мне кажется, Ханна, в прокуратуре ты была бы на своем месте, – выдал Тим. – Что скажешь?
– За последние два года я ни разу не брала отпуск.
– Так я позвоню кому следует? – уточнил Тим в попытке вернуть разговор в нужное русло.
– В общей сложности получается двенадцать недель отпуска.
– Ну да. Так что насчет прокуратуры?
– А что насчет прокуратуры?
– Ладно, подумай на досуге.
Тим собрался уходить.
И я стала думать. Усиленно. До самого обеда я переваривала Тимово предложение. Тяжелая пища, доложу я вам. Я, значит, не гожусь в партнеры. Отдала этой конторе девять лет, а теперь мне говорят «До свидания». То есть девять лет коту под хвост. Ну и что я в резюме напишу? Здесь я остаться не могу, не имея статуса партнера, а другая фирма не захочет взять меня, ибо сразу ясно: помощник юриста, являющийся таковым вот уже девять лет, ищет новую работу исключительно потому, что собственная фирма отказала ему в партнерстве.
К половине четвертого я позвонила Джейми и сообщила об увольнении, тщательно сгущая краски. Джейми на увольнениях собаку съел – как и всякий голодающий представитель нью-йоркской богемы.
– Можешь подъехать к моей конторе? – спросила я. – Нужно поговорить.
– Вот уроды, – прокомментировал Джейми. – Как они только посмели!
К четырем часам я стояла на углу Пятьдесят третьей и Пятой и ждала своего парня, готовая повторить душераздирающий рассказ об увольнении и принять на свою немытую голову целый поток сочувствия. И вдруг я осознала, что из-за драматических событий сегодня не обедала.
Между тем
