все оценить. Надо себя держать в руках. Я утешила себя тем, что налицо положительная тенденция. Несмотря на все случившееся, Лео остался жив. Он может двигаться… более-менее, а еще он может разговаривать. После аварии все могло кончиться намного печальнее.
Я задремала, сидя рядом с Лео, когда меня разбудил приглушенный шум. Поспешно открыв глаза, я увидела, как Альда, стоя у койки, ставит поднос на подвижный столик.
– Я чувствую себя лучше с каждым разом, как просыпаюсь, – услышала я тихий голос Лео.
– Это хорошо, мистер Стефенс.
– Пожалуйста, зовите меня Лео. А ваше имя – Альда?
– Si[1], Лео, – подтвердила Альда.
Я осталась сидеть в кресле, наблюдая за происходящим со стороны, не уверенная, что мне делать. Подойти ли мне к койке, или Лео хочет, чтобы его оставили в покое? Тот медицинский уход, которому муж подвергался в последние недели, нельзя было назвать не роняющим его достоинство. К счастью, Лео ничего об этом не знал. Его память теперь представляла собой довольно уязвимое место, исследовать которое следовало со всей возможной осторожностью.
– Я ужасно хочу пить и есть, – произнес Лео.
Альда засмеялась.
– Вы уже две недели ничего не ели и не пили. Я не удивлена, – улыбаясь, медсестра разорвала упаковку. – Мне вас покормить?
– Нет, господи, не надо! – Лео взял ложку из рук Альды. – Может, я не могу двигать ногами и не помню, какой сейчас год, но покормить себя я уж как-то смогу.
Он посмотрел в мою сторону, и наши взгляды встретились. Сколько же бесценных часов я потратила, глядя в эти красивые карие глаза! Я отчетливо помнила то чувство, которое возникало у меня, когда мы только-только начали встречаться. Я тонула, терялась в воспоминаниях, меня охватывал блаженный восторг первооткрывателя, когда, глядя в эти глаза, я оказывалась в совершенно другом, новом для меня мире. Лео тогда был для меня целым неведомым миром, о существовании которого я даже не догадывалась до тех пор, пока с ним не познакомилась поближе. Когда я вот так глядела ему в глаза, этот интимный мир его души становился и моим миром.
Сейчас, впрочем, все было по-другому. Моменты интимной близости душ вконец исчезли из нашей жизни еще в прошлом году. Я даже забыла, когда мы в последний раз подолгу смотрели друг другу в глаза. Теперь наши взгляды скользили мимо, и в них читалось презрение. Видя лишь открытость и любопытство в его глазах, я испытала болезненное желание притвориться, что все вернулось на круги своя, хотя бы временно. При этой мысли я почувствовала себя виноватой, словно я хочу воспользоваться уязвимостью мужа даже тем, как сейчас на него смотрю.
Я опустила глаза и только тогда произнесла:
– Привет.
– Привет, Молли, – тихо произнес он.
Мы замолчали. Альда толкнула маленький подвижный столик так, чтобы он завис над коленями Лео, лучезарно мне улыбнулась и вышла из палаты. Я осталась наедине с моим мужем. Нельзя отрицать,
Да (
