в сельской школе, но это довольно далеко, ежедневный путь в несколько верст ей был труден, и она отказалась.
Вынужденное безделье, а также и полная материальная зависимость от мужа угнетали ее, и потому она, решившись на отъезд из Рябково, хотела воспользоваться одним предложением, сделанным ей еще несколько лет назад.
Летом 1900 года, будучи на съезде народных учителей в Москве, куда она была делегирована Кинешемским земством как одна из лучших учительниц уезда, Мария Александровна встретила одну из своих подруг по Смольному институту. Это была ее тезка, тоже Мария Александровна Новосильцева, в девичестве Демидова. Встретившись, подруги отправились в шикарный номер одной из лучших московских гостиниц, который снимала Новосильцева, и там разговорились. Новосильцева рассказала, что после окончания Смольного она вышла замуж за соседа помещика Новосильцева, который, прожив с нею около одиннадцати лет, умер. С тех пор она живет одна, и так как детей у нее нет, а она, кроме своего значительного приданого, получила еще большое наследство после смерти мужа, то она решила заняться благотворительностью и вот уже несколько лет содержит два детских сада в Темникове, возле которого находятся ее имения. У нее появилась мечта открыть женскую гимназию в этом городке.
Здание для этой гимназии скоро начнут строить, а теперь она добилась разрешения на открытие в Темникове пока женской прогимназии с надеждой, что по окончании строительства получит разрешение и на гимназию.
Узнав, что Мария Александровна вот уже более десяти лет работает учительницей и делегирована на съезд как лучшая, Новосильцева предложила ей пост начальницы будущей гимназии. Очень соблазнительно было это предложение, но Мария Александровна, поколебавшись, все-таки ответила отказом. Жалко стало оставлять родное Рябково, где прожито так много, где были могилки ее детей и где каждый кустик, каждое деревце будили множество воспоминаний. Да и не хотелось окончательно разрушать семью, она знала, что Болеслав Павлович из Рябково не поедет никуда.
После последней ссоры с мужем она написала письмо Новосильцевой о своем согласии, рассказала, что оставляет мужа и приедет одна. Сообщала также, что в случае занятости места начальницы согласна служить преподавательницей русского языка.
Через две недели Мария Александровна получила телеграфный перевод на 200 рублей и короткую телеграмму:
«Место начальницы свободно, высылаю деньги дорогу. Квартира приготовлена жду целую Мери».
Так, в отличие от Машеньки Шиповой, звали в институте ее подругу Машу Демидову.
Со сборами Мария Александровна не очень спешила, может быть, в душе надеялась на то, что муж ее остановит. Он же, в свою очередь привыкнув, что после ссор пути к примирению всегда искала Мария Александровна, думал, что жена только «пугает» его и что она одумается и останется дома.
Тяжело было Марии Александровне
