бригаде.
Они немедленно ставят нас в известность. Эти осведомители по-
лучше, чем у чекистов или лагерного начальства. Дела, которые по-
серьёзней, мы решаем на сходе. Разбор устраиваем. Беспредел с
работягами стараемся не допускать. Если эти люди вдруг откажутся
работать, мы же окажемся в накладе. От них наши денежки. А Сталин
как поступает? Своих соратников – к ногтю! Кто революцию кровью
завоёвывал, теперь по лагерям гниют. Такое отношение к работягам
в нашей среде могут позволить только посученные воры. Вот и вы-
ходит, что Иоська тоже из их гнусной породы…
Сосед закрыл глаза ладонью:
Воровать завяжу я на время,
Чтоб с тобой, дорогая, пожить,
Любоваться твоей красотою,
И колымскую жизнь позабыть.
– Скорей бы «весёлая минута»! – мечтательно сказал он. – Горя-
чей баланды попить… Между прочим, закурить сейчас тоже бы
неплохо.
Табак у меня имелся. И спички. Какая-никакая бумага нашлась.
Я свернул ему толстую козью ножку.
– С таким, как ты, я бы и в побег пошёл! – лихорадочно затянулся
сосед.
В это время послышался запах «весёлой минутки» – приехал дол-
гожданный обед.
Дежурный надзиратель с грохотом открыл камеру и принялся вы-
зывать арестантов по списку. Раздатчик плескал в жестяные миски
пустой рыбный суп, торопил:
– Не задерживайте, ребята! Мисок у меня всего десять.
И ребята не задерживали. Мы быстро вытягивали баланду и по-
давали посуду обратно. Для следующих арестантов их, конечно же,
не мыли. Да нам и в голову не приходило этого требовать.
«Весёлая минутка» прошла быстро. Теперь оставалось тоскливо
ждать её до завтра.
– Только брюхо растревожили…– вздохнул кто-то. – Теперь есть
ещё больше хочется!
Мой сосед лёг на нары лицом вниз:
– Извини, что я сейчас с тобой на блатном наречии изъяснял-
ся, – вдруг глухо сказал он. – На самом деле я из хорошей семьи…
В университете учился, хотел полярником стать. Вот и стал… Ши-
ворот-навыворот. А вся беда в том, что нарком Ежов отлично знал
моего отца. Ценил его заслуги перед революцией. Они часто вместе
отдыхать на юг ездили. Но после ареста Ежова и отца я в два счёта
слетел с третьего курса. Сестру из школы выгнали. Мать, прекрасно-
го врача, практика, уволили и сослали. Когда она умерла, сестрёнка
стала проституткой, а я – вором…
РАССТРЕЛЬНАЯ ДОРОГА
Дней через несколько наша камера вдруг громозвучно открылась
в
