больше всего на свете любил хорошо поесть – он оказался из тех, кто готов, что называется, вылизать тарелку.
– Готовятся они абсолютно просто, – говорил Семен, думая о том, что остался без обеда, – выглядят красиво и аппетитно, а вкус этих отбивных просто замечательный. Их можно подавать как прекрасное отдельное блюдо, так и с любым вкусным гарниром из злаков или овощей. А не пробовали каре баранины? Знаете, как вкусно, – после этих слов у охранника порозовели уши, – лучшая баранина на кости – лопатка или ребра, я предпочитаю ребра, жаря их исключительно с чесноком и перцем на гриле. Еще люблю домашние свинные колбаски со специями, фаршированные перцы, печеночные рулеты… – Реутова оборвал стук в дверь.
Охранник нехотя подошел к двери:
– Кто там?
Но ему никто не ответил.
– Кто там? – снова спросил он, будто спятивший галчонок из «Простоквашино».
– Сто грамм! – грубо ответил ему через зарешеченное окно Степанов. – Отворяй быстрее.
Охранник открыл дверь, из-за которой появился важняк, увидев Реутова, он дружественно произнес:
– Никак не могу от вас избавиться.
– Вам это и не удастся, – твердо ответил защитник и дружелюбно улыбнулся в ответ.
Старший следователь Степанов подошел к охраннику в погонах старшины и твердо сказал:
– Освободите Ларину. Вот постановление об освобождении, – он протянул несколько печатных листов, тот несколько минут листал документы, будто не верил своим глазам.
– Без согласия начальника не могу, – заявил он.
– Я тебе начальник, бери «постанову», ставь «чикуху» и иди, отворяй, а то дождешься у меня, самого посажу. За неповиновение! – пригрозил он.
Старшина захлопал глазами, набрал в рот воздуха, видимо намереваясь возразить, но сдулся, направившись вдоль коридора с камерами. Было слышно, как он сказал:
– Ларина, а ну-ка, собирайся, тебя освобождают, совсем сдурели, черт бы их всех побрал.
Буквально через минуту освобожденная расписалась: в подписке о невыезде, за ремень на джинсах, шнурки и двести рублей, что находились при ней в момент задержания, бросила старшему следователю Степанову дежурное «спасибо» и в сопровождении охранника вышла из душного помещения изолятора. Вид у нее был такой, будто ее ведут на виселицу, но когда увидела своего защитника, как родного, успокоилась и даже улыбнулась.
– Почему меня освободили? – на ее лице читалось недоумение.
– Это – отдельная история, – ответил Реутов, – радуйся, пока свободе, вон какая красота вокруг, – он окинул взором унылые окрестности.
– А мы можем с вами поговорить? – в ее глазах блеснул какой-то хитрый огонек.
– Давайте в другой раз, – ответил мужчина, мысль о печеночном рулете не давала ему покоя, – я не обедал.
– А давайте пообедаем вместе, здесь неподалеку, – нашлась девушка, одарив своего
