селфи, матрас и полиция
Надежда преобразилась с момента их последней встречи: в коротком платье с каскадом волос, спускавшихся ниже плеч, посветлевшая и отдохнувшая.
– Здравствуйте, Семен Варфоломеевич, – она приветливо и открыто улыбнулась.
– Привет! – улыбнувшись в ответ, он выдвинув стул.
– Я к вам с подарком, – она осторожно вынула из пакета глиняный горшок, с ветвистым растением, – я подумала, что цветок придется к месту, –окинув при этом кабинет пристальным взором, и не увидев в нем ничего живого, она, похоже, только утвердилась в своем убеждении.
– Спасибо. Главное, чтоб не завял, а то, знаете ли, с нашей работой…, – пессимистично заметил мужчина, бережно взяв цветок из ее рук, и поставил на подоконник.
– Итак, – серьезно сказал адвокат, удобно устроившись в кресле, – завтра допрос. Важно, чтобы ты говорила четко, ясно, и прежде всего, понимала, о чем речь.
Она покорно кивнула.
– Тебе нужно подробно описать каждое действие этого… (Семен пытался подобрать нужное слово), берложника, которого ты ненароком разбудила после спячки… с того самого момента, когда он потащил тебя в свое логовище. Дело в том, что его действия – уже насилие, поэтому важно, чтобы все происходящее было последовательно записано в протокол.
Девица молчала, слушая своего адвоката с искренним интересом.
– Теперь, постарайся вспомнить во всех подробностях, что же произошло, когда ты оказалась на улице.
Несколько пытаясь воспроизвести в памяти, события той ужасной ночи, она так и не смогла избавиться от преследовавших ее эмоций: ее лицо то бледнело, то покрывалось пятнами.
– Дальше, – продолжил адвокат, смотря на цветок у себя на подоконнике как на нечто несуразное, во всяком случае, никак не соответствующее абсурдности окружающей действительности, – речь пойдет о твоих ответных действиях.
– Но я, блин, ничего не помню, – возмутилась она, нахмурив лоб.
– Придется вспомнить, – он наклонился в ее сторону, пристально посмотрев в глаза. – Ножевые ранения локализуются с правой стороны, это шея, несколько ударов в плечо, в правое подреберье, печень. Несколько ударов сзади, очевидно сверху вниз, но уже слева. Нужно выяснить, как вы стояли по отношению друг к другу; как он тебя держал, в какой позе находилась, когда и в какой момент ударила ножом.
– Но я ни фига не помню, – вторила она испуганно.
– Давай разбираться, – Реутов достал протокол осмотра трупа, сунув ей карандаш – импровизируемый нож, – подошел к ней.
– Сейчас я возьму тебя так, как он, смотри, осторожнее с карандашом, – по выражению ее лица было ясно, что последняя шутка не удалась, хотя она стала относиться ко всей этой заварухе с некоторой долей иронии – видимо, ей это не произвольно передалось от адвоката.
Он «обнял» ее, но выпрямившись, она переложила карандаш в правую руку чуть выше:
– Вот так, – показывая как
