и не поверила.
– Иди, – сказала она глухо, и собственный голос ей показался хриплым.
Девушка зашла в избу, а мать осталась стоять на пороге с сумкой в руках. Она смотрела на разлитую по полу лужу, на брошенную тряпку, и такая тоска была на душе, что впору завыть волком! Чтобы полы стали чистыми, их нужно просто помыть, а что делать с совестью и честью человека? Как сделать так, чтобы они вновь стали чистыми? Было – не было у Светы с цыганом что, только рты теперь не заткнуть. И даже если она потом удачно выйдет замуж, про нее все равно будут говорить, что путалась с цыганом. А уж если ребенок родится, то в чертах лица будут искать цыганские корни. Что и говорить – деревня, она деревня и есть…
Дочка тронула мать за плечо. Та повернулась и отдала сумку. Девушка взяла ее и направилась к выходу, потом обернулась и посмотрела на мать, та тоже молча глядела на дочь. Света вздохнула.
– Спасибо за Яшу, – сказала она и вышла, оставив мать так и стоять на пороге.
Женщина еще долго смотрела вслед удаляющейся в сторону Павленок дочери.
***
А девушка шла через село, изредка здороваясь с односельчанами. Кто-то отвечал, кто-то отводил глаза в сторону, тем самым выказывая презрение. Свете было плевать на это, лишь бы опередить обозленных участкового и Матушкина.
По дороге она дошла до опушки леса, оглянулась на лежащее внизу село, и, не увидев никого, прибавила шаг. Она бегом бы побежала, да сумка была тяжелой. Цыгане, увидев ее у себя в таборе, замолкали и провожали взглядом. Света же по сторонам не смотрела. Она сразу прошла к кибитке бабушки Яши, старой цыганки с яркими живыми глазами. Звали бабку Ромалой. Девушка знала, что к слову этой женщины прислушиваются все в таборе: и стар, и мал.
– Темная туча идет за тобой, – произнесла цыганка, едва завидев девушку.
Света остановилась перед Ромалой. У той, несмотря на возраст, были черные, как вороново крыло волосы. Она глянула на девушку и поманила к себе черноглазого паренька. Тот наклонился к ней. Бабка что-то шепнула ему, и он убежал.
– Знаю, зачем пришла, – произнесла цыганка и тяжело вздохнула, – Роза говорила тебе, что жизнь твою пересекает дорога табора?
Девушка кивнула. Бабка пробормотала что-то на цыганском, потом вновь посмотрела на нее.
– Ты должна знать и принять решение, пока Яша не пришел. Каково бы оно ни было, его поймут и примут, и в первую очередь это сделает мой внук, – заявила она.
Света лишь недоуменно посматривала на старуху.
– Тебе предстоит сегодня, вернее сейчас, выбрать линию своей судьбы. Не люби ты так этого оторву Яшку, в жизнь бы не открыла тебе того, что таит будущее, – говорила Ромала.
Она поднялась с земли и, оправляя свои бесчисленные юбки, подошла к девушке. Взяла за руку и, глянув на открытую ладонь, произнесла:
– В жизни каждого человека происходит нечто, что предрешает его судьбу. Если бы твоя мать не опоздала в тот день на поезд,
