теперь, когда твоя мама умерла, ты стала одной из самых богатых молодых женщин в Америке?
– Мне все равно, – равнодушно заметила Вирджиния. – Мне не нужно больше того, что у меня здесь есть.
Тетя Элла Мэй рассмеялась:
– Такое счастье – недолгое. Жизнь в этом доме скоро покажется тебе очень ограниченной, однообразной.
– И ты тоже так считаешь? – спросила Вирджиния.
Тетя улыбнулась и покачала головой:
– Конечно, нет. Это мой дом. Я пришла сюда, когда вышла замуж, и поначалу мы были очень бедны. Твой отец отлучил меня от семьи, потому что я вышла замуж по любви.
– О тетя! А он жив? – спросила Вирджиния.
– Нет, дорогая, он умер два года тому назад. Вот почему я даже обрадовалась, когда возникла необходимость за тобой ухаживать. Мне было очень одиноко без мужа. Детей у нас не было, а тут как будто появился ребенок – все те дни, когда ты лежала беспомощная, нуждалась во мне и полностью зависела от моего ухода за тобой.
– Все те дни! – машинально повторила Вирджиния. – Я никогда не спрашивала, тетя, но сколько я здесь пролежала?
– Год и два месяца, – ответила Элла Мэй.
Вирджиния пришла в ужас.
– Так долго! И я тебя не узнавала?
– Нет, дорогая, но зато теперь ты меня узнаешь, и это самое главное. Немногое в жизни принесло мне такую радость, как видеть тебя такой, какая ты сегодня.
Вирджиния взглянула на старомодное ситцевое платье, которое было на ней. Его пришлось одолжить у тетушки, но, даже после того как платье ушили, оно осталось слишком широким в талии.
– Хорошо, что у тебя нашлось платье для меня, – сказала она и добавила: – Одно я решила твердо, тетя. Я останусь здесь с тобой, то есть если, конечно, ты позволишь. Единственное, на что годятся мои деньги, – это обеспечить нашу жизнь.
– Я не возьму твоих денег, – резко произнесла Элла Мэй. – Ни цента. Я еще отцу твоему заявила, когда он меня отлучил от семьи, что сама себя обеспечу и никогда у него не попрошу ни гроша. Я сдержала слово и не собираюсь нарушать его даже ради тебя.
– Не хочешь ли ты сказать, что тратилась на меня все это время? – спросила Вирджиния.
– Ты не требовала больших расходов, – улыбнулась тетя. – И, если у тебя не было того комфорта, какой бывает в дорогой лечебнице, по крайней мере я выходила тебя своими средствами.
– Лучшими средствами в мире, – преданно заявила Вирджиния. – Можешь не волноваться, тетя; даже если я когда-нибудь уеду, все равно не забуду всего того, что узнала от тебя: и о натуральных продуктах, и об овощах, и что единственный сахар, необходимый организму, – это мед от пчел в саду.
– Ты, безусловно, моя лучшая реклама, – признала тетя. – Но, дорогая, мир за окнами ждет тебя, и, когда немножко окрепнешь, ты должна в него вернуться и предстать перед ним.
– Зачем? – строптиво взъерошилась Вирджиния.
– Затем, что, во-первых, там твой муж, – ответила Элла
