помочь по хозяйству. Все годы, что прошли со дня смерти отца, она как будто ждала, когда сможет переделать все насущные дела – отправить сына учиться, выдать замуж дочек, понянчиться с внуками, пока на ножки не встанут, – и отправиться туда, где может быть, предстоит ей встреча с ним.
На миг царапнула неприятная мысль – что бы ни предложили отцу на шарашке в Каплино, он сумел отказаться! А я-то способен на такое? Даже сейчас, когда жизни ничто не угрожает… Что, если «предложение о сотрудничестве», которое так взволновало, разбудило надежду – суть то же самое?
Мысль была очень неприятная, и Геннадий поспешил отогнать ее прочь. Ну, в самом деле, какая связь между лагерной администрацией на особо охраняемом объекте, находящемся под пристальным вниманием самого Берии, и коммерческой фирмой с труднопроизносимым названием? Он даже не знает еще сути предложения, и всегда может просто встать, повернуться и уйти… Но выслушать-то можно!
Геннадий совсем успокоился, и, незаметно для себя, заснул снова. На этот раз спал он крепко, без сновидений, и блаженно улыбался.
Проснулся он от того, что прямо над ухом громко и сердито заливался будильник. Несмотря на то, что спать в эту ночь ему пришлось совсем немного, Геннадий чувствовал себя свежим и отдохнувшим, даже как будто помолодевшим.
Утро выдалось солнечным и ясным. Сентябрь уже перевалил за середину, но погода продолжала баловать москвичей такими вот днями… Небо светилось глубокой и яркой синевой, и на его фоне золотые и багровые листья, еще не опавшие с деревьев и алые гроздья рябины за окном казались особенно красивыми, праздничными. Гена обрадовался, увидев в этом благоприятное предзнаменование.
Он старательно побрился, достал из шкафа свой единственный «парадный» костюм, надел белую рубашку и долго повязывал галстук перед зеркалом в прихожей. Галина возилась на кухне, по обыкновению гремя посудой, но Геннадий старался не обращать на это внимания. Он не сразу заметил, как из своей комнаты вышла сонная Дашка.
– Ой, папа! – протянула она, протирая глаза – ты сегодня такой красивый!
Галя вышла из кухни, держа поварешку наперевес, будто оружие.
– Куда это ты собрался? – подозрительно спросила она.
– Собираюсь поговорить с Чермачевым по поводу премии, – ответил Геннадий, – ты совершенно права, пора стукнуть кулаком по столу!
Гена легко чмокнул жену в щеку, и не без удовольствия заметил, как по ее лицу разливается удивленное, даже озадаченное выражение. Он и сам удивлялся, что лжет так легко и непринужденно. Что греха таить, это было даже приятно!
Выходя из подъезда, он весело сбежал по ступенькам, насвистывая себе под нос привязавшийся популярный мотивчик. Может быть, и неприлично так вести себя взрослому солидному человеку, но иногда хочется побыть хоть немного молодым
