всех, девушка была готова немедленно отдать прямо на полу этого долбанного зала, забыв о стыде.
А мать с яростью и возмущением, закипая всё больше и больше, пялилась, хмурив брови и кривя рот, на бесстыжую дочь, которая так унизила и обесчестила её при всём честном народе. Любовь Онуфриевна, не выпив ни грамма алкоголя, сохранив холодный рассудок, не впустив в сердце ни йоту радости от праздника взросления дочери, окончание ею школы, (которая, если честно, давно надоела женщине своим плохим по её мнению уровнем образования и бесстыжими поборами, которые больно били по семейному бюджету), теперь испытывала бешеную ярость и безумный стыд. Она хотела убить Иру прямо здесь! Придушить её! Растоптать дочь ногами! Забить ремнём, который оставил муж! А этого мальчишку выпороть и расцарапать лицо! А его матери высказать, точнее – выорать всё, что она думает об их семье и царящем в ней празднике непослушания при отсутствии элементарного воспитания! Сексуального воспитания детей!!!
Но маманя беспокоилась о целомудрии доченьки в этот вечер зря – кому-то сверху (а может – и снизу), было забавно наблюдать за мучениями и душевными терзаниями молодой девушки, только-только вот в этот момент почувствовавшей себя женщиной.
Ваня напился. Банально и по-свински.
…А музыка как раз, к сожалению парочки – закончилась. Ванёк медленно отлип от себя мелко-мелко трясущуюся Иру, и ему, между прочим, этот танец и реакция девушки весьма понравились, он уже не ради хохмы, а серьёзно захотел трахнуть мышку, почувствовав в ней «потенциал». Потому решил сделать перекур, собраться с мыслями, обдумать, как действовать дальше (он-то прекрасно видел молнии в глазах Людмилы Онуфриевны и не желал проблем и разборок во время праздника). Ирину оставил в зале, просто буркнув ей – «покурю пока». Она бестолково кивнула, сжавшись, на сколько смогла в комок, и на деревянных ногах (трусы предательски намокли и тёрли-тёрли-тёрли!!!) отошла к портьерам, где на неё взирали со страхом и дикой завистью остальные мыши – между прочим, Ваня был парень-то видный. И многие хотели сегодня вкусить вместе с ним хотя бы самую малость разврата. Мать в возмущении решила пока при всех не дёргать дочь, но дома обещала сама себе обязательно устроить ей грандиозную выволочку!
Так вот, Ванёк поднялся на второй этаж и вышел на балкон. А там с крыши спустил ему тихонько на фале бутылку водки старший брат-альпинист Константин.
Вот представьте себе – Ваня стоит на балконе прямо над ярко освещённом крыльцом школы, но несколько в тени и потому снизу не виден. Стоит весь такой важный, крутой, самоуверенный и возбуждённый. По сути – весь мир у его ног! Школу охраняют бдительные родители, два чоповца, учителя во главе с директором. А ему – похеру! Само здание ещё днём было проверено-перепроверено сто раз, заперто на сотню замков. По периметру с начала мероприятия обходили приглашённые собачники с алабаем и восточно-европейской овчаркой (они тихонько пили коньяк
