положения членов партии»[131]. С другой стороны, съезд принял резолюцию «О единстве партии», запрещавшую фракции, платформы, группы. В седьмом пункте резолюции, который по решению съезда не подлежал опубликованию, ЦК получил полномочия применять к коммунистам «за возрождение фракционности» все меры партийных взысканий вплоть до исключения из партии. Эта резолюция впоследствии стала важным оружием Сталина в борьбе с оппозицией.
Борьба против фракционности была вызвана боязнью раскола и страхом лишиться власти. Вместе с тем, все партийцы считали для себя морально приемлемым вести закулисные сепаратные переговоры. Характерный эпизод описан в мемуарах А. И. Микояна, поддерживавшего ленинскую платформу. Ленин пригласил его на тайное совещание, на котором предложил наметить кандидатуры для выборов в ЦК. Участвовавший в совещании Сталин возразил: «Это же будет заседание фракции, как это можно допустить?». Ленин язвительно ответил: «Смотрите, старый и рьяный фракционер – и боится организации. Вот странно! Пока мы здесь сидим, троцкисты уже второй раз собираются. Надо подоготовиться, а то они могут провести много своих людей в ЦК»[132]. Троцкисты действительно собирались для обсуждения кандидатур в члены ЦК, но, по свидетельству И. Я. Врачева, это было всего один раз. Отметим, что во время совещания сторонников Троцкого Ф. Э. Дзержинский попросил не выдвигать его в ЦК, поскольку предполагалось, что в случае этого избрания он продолжил бы возглавлять ВЧК. Он заявил, что после революции ВЧК карала классовых врагов, а с окончанием гражданской войны пришлось карать рабочих и крестьян – в Кронштадте, в Тамбовской губернии, – а ему не хотелось участвовать в таких репрессиях[133]. Дзержинского все равно избрали в ЦК, он остался председателем ВЧК, но когда 2 февраля 1924 года его назначили председателем ВСНХ, он все больше времени и сил отдавал восстановлению экономики.
В стенографическом отчете X съезда присутствует один непонятный эпизод. Между кандидатом в члены ЦК А. С. Киселевым и Лениным произошел следующий обмен репликами. Киселев, сказав, что Ленин предложил «поставить пулеметы» против оппозиции, выразил надежду, что съезд не заставит его «стрелять в своих товарищей из пулемета». Ленин сразу же возразил: «Товарищи, я очень сожалею, что я употребил слово “пулемет” и даю торжественное обещание впредь таких слов не употреблять. Никто ни из какого пулемета стрелять не собирается»[134]. Между тем в предыдущих выступлениях Ленина, судя по стенограмме съезда, о пулеметах не говорилось. На самом деле перед выборами ЦК было созвано специальное совещание 200 старых членов партии, материалы которого не вошли стенограмму съезда. На совещании Ленин и назвал седьмой пункт резолюции «О единстве партии», запрещающий фракции, «пулеметом против оппозиции»[135].
Принятие X съездом партии новой экономической политики изменило ситуацию в стране. Но изменения были половинчатыми и противоречивыми.
КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Изд. 7-е. Ч. 1.1898–1925. М.: Госполитиздат, 1953. С. 521.
Микоян А.И. Так было. Размышления о минувшем. М.: Вагриус, 1999. С. 349–350.
Врачев И.Я. Письмо в редакцию // Вопросы истории. 1989. № 4. С. 181–182. Выступая на XIII партийной конференции в январе 1924 года, Врачев сказал: «Товарищи, может быть у нас осталось всего несколько часов полной демократии, так разрешите нам этими часами воспользоваться». См.: Тринадцатая конференция Российской Коммунистической партии (большевиков). Бюллетень. М.: Красная новь, Главполитпросвет, 1924. С. 129.
Десятый съезд РКП (б). Март 1921 года. Стенографический отчет. М.: Госполитиздат, 1963. С. 543–544.
Милонов Ю.К. Совещание бывших подпольщиков во время X съезда партии // О Владимире Ильиче Ленине. Воспоминания. 1900–1922 годы. М., 1963. С. 595–597.
