style="font-size:15px;"> – Сударыня, позвольте напомнить вам цель, которую я преследую, воспитывая этих девочек. В них не следует развивать любовь к роскоши и слабость характера, напротив, я стремлюсь закалить их, приучить к терпению и самоотречению. Если им приходится терпеть ничтожные лишения вроде испорченного или невкусно приготовленного обеда, то мы не вправе смягчать трудности. Это только разнеживает тела и противоречит целям нашего заведения. Подобными случаями, напротив, нужно воспользоваться как средством укрепить нравственность воспитанниц, приучить их мужественно переносить временные лишения. Нужно было коротко обратиться к воспитанницам, как сделал бы умный наставник, и напомнить им о страданиях первых христиан, напомнить слова нашего Учителя, убеждавшего своих учеников покорно нести тяжелый крест и следовать за ним. Он учил, что «не хлебом единым жив человек, но каждым словом, исходящим из уст Господа». Вы должны были напомнить его божественное утешение: «Счастливы вы, терпящие ради меня голод и жажду». О сударыня, влагая в уста этих детей хлеб и сыр вместо пригоревшей каши, вы насыщаете их грешные тела, но губите их бессмертные души!
Мистер Брокльхерст снова замолчал – должно быть, под наплывом чувств. В начале его речи глаза мисс Темпл были устремлены в пол, но теперь она смотрела прямо перед собой, и ее лицо, обыкновенно бледное как мрамор, как будто приняло так же неподвижность и холодность мрамора. Губы ее были крепко сжаты, на всем лице лежало выражение какой-то окаменелой суровости. Между тем мистер Брокльхерст, стоя у камина с заложенными за спину руками, величественно обозревал всю школу. Вдруг глаза его замигали, как будто что-то ослепило или поразило его зрачки, он повернулся к мисс Темпл и заговорил быстрее, чем говорил до сих пор:
– Мисс Темпл, мисс Темпл, кто, кто эта девочка с курчавыми волосами? Рыжие волосы, мисс Темпл, и курчавые – совершенно курчавые! – и, протянув палку, он указал на предмет, возбудивший его негодование, руки его дрожали от праведного гнева.
– Это Джулия Северн, – ответила мисс Темпл совершенно спокойно.
– Джулия Северн, сударыня! Но на каком основании у нее завиты волосы? Как она решается пренебрегать так открыто всеми правилами и обычаями этого дома и здесь – в евангелическом благотворительном заведении – носить волосы в виде целой массы локонов?
– Волосы Джулии вьются от природы, – возразила мисс Темпл все еще совершенно спокойно.
– От природы! Да, но нам незачем идти на поводу у природы. Я повторяю еще раз: волосы у них должны быть скромно, просто, гладко причесаны. Мисс Темпл, волосы этой девочки должны быть острижены – совершенно сбриты! Я завтра же пришлю парикмахера. Я замечаю, что и у других девочек слишком много волос – например, у этой крупной, велите ей повернуться. Велите всей первой скамье встать и повернуться лицом к стене.
Мисс Темпл поднесла носовой платок к губам, скрывая невольную улыбку, однако она отдала требуемое приказание, и все ученицы первого класса, встав с мест, повернулись.
