сделали всё, что могли, – тихо сказал он, но мы все его услышали.
– О чём это он? – нахмурилась Бекки.
– Не знаю, – мама пожала плечами. – В этом мире много странных людей, милая. Не стоит придавать значение их словам.
– У Киршей слишком много денег. Отсюда и странности, – буркнул Чак.
Мама посмотрела на часы и объявила, что нам пора домой. Времени на долгие прогулки у неё не было – семья из пяти человек задавала ей много работы, а наше внешкольное обучение съедало остаток свободного времени. Вопреки брюзжанию Олли, она настояла на том, чтобы мы оба учились дома. Папаша до сих пор это пережевывал и не упускал случая упрекнуть маму в неумении нас воспитывать. Вчера вечером они снова затронули эту тему.
– Почему до тебя не доходит, что родители должны выступать единым фронтом? – нудил Олли. – Невозможно управлять детьми, если я им что-то запрещаю, а ты – тут же разрешаешь. Включи мозги, Элен, и подумай, что с ними будет дальше.
– Обязательно, – кротко пообещала мама. – Как тебе прожарить мясо? Средне или получше?
Скрипнув зубами, отец вылетел из кухни. Я предусмотрительно спрятался и его жертвой стал нерасторопный Гевин.
– Завтра же начинай искать работу! – заорал он. – Я больше не собираюсь тебя кормить.
– Где её искать? – пискнул Гевин. – Мне же только тринадцать.
– Где хочешь. И чтобы через пять минут ты уже принял душ и лёг спать.
Бочкообразный Гевин прокатился мимо меня и юркнул в ванную. Мама издали пожелала ему спокойной ночи и пригласила меня и Бекки на вишневый пирог с молоком. Подлая месть Гевина не заставила себя ждать. Пока мы следили за родственниками Кирша, он вернулся из школы и вытер грязные кроссовки об мои вещи. Потом он сожрал конкурсные маффины и попутно испортил рисунки Бекки. Подсчитав ущерб, мы сообщили о нём маме. Она не любила скандалы, поэтому, проходя мимо комнаты Гевина, тихо предупредила:
– Если ты не изменишь своё поведение, нам придётся отправить тебя в школу для трудных подростков.
– Так я туда и поеду. Разбежался.
Не вступая в прения, мама направилась на кухню, но по дороге передумала и вернулась к нам. Она приложила руку к шее и откашлялась.
– Давайте откроем окна, – предложила она. – У нас душно.
– Потому что ты постоянно врубаешь гриль, – завопил из своей комнаты Гевин. – Транжиришь отцовские деньги, а он заставляет меня работать.
Я сжал кулаки, представляя, как луплю его жирное, откормленное «грилем» тело. Отец лично следил за тем, чтобы Гевин не переедал, но этот гад упорно продолжал разрастаться вширь.
– Надо купить кексы у Эла, – пробормотала мама. – Мы намажем их сверху кремом и никто ничего не заметит.
– Я сбегаю.
Я уже самостоятельно ходил в булочную три раза и не собирался сдавать занятые взрослые позиции.
– Ладно, – согласилась мама. –
