первый завёл разговор о чипсах, – мама насмешливо улыбнулась.
Ироничная улыбка и снисходительный взгляд были её любимым оружием. Она задействовала его каждый раз, когда Олли приходила охота с ней поболтать. Иногда я думал, что если бы она так противно на него не смотрела, жизнь в нашем доме была бы намного спокойней.
– Я завёл этот разговор, потому что не хочу тратить свои, трудно заработанные деньги, на лечение этого олуха, – сквозь зубы объяснил отец. – Ты сидишь дома и должна следить за тем, что он ест.
– Я не могу контролировать его двадцать четыре часа в сутки, – ответила мама из кухни. – Если мальчик съел немного чипсов, он от этого не умрёт.
Ноздри горбатого носа Олли затрепетали от злости. Его тяжёлый взгляд остановился на обвисших щеках Гевина.
– Я больше не буду, – пролепетал тот.
– Вон! – рявкнул отец.
Гевин исчез с удивительной для его габаритов скоростью. Орлиный профиль отца обратился ко мне.
– Где Бекки?
– Наверху.
– Почему она не спускается? Этот недоделанный её ударил?
– Он ударил меня, а она ошпарила его утюгом.
– Она обожглась?
– Нет.
Справиться о моём самочувствии отец посчитал излишним. Он хмуро прошёл мимо и скрылся в ванной. Олли был большим аккуратистом и, приходя с работы, спешил смыть с себя грязь и запах машинных внутренностей. Его мастерская по ремонту автомобилей пользовалась успехом. По части механики Олли был докой: бросив взгляд на машину и послушав её дыхание, он мог точно сказать, где и что у неё болит. Несмотря на очевидный талант, дело своё он ненавидел и регулярно ныл, что был способен на большее. Его тоскливые причитания вынудили меня задуматься о своём будущем. Я пока не решил, чем буду заниматься, но одно знал наверняка – в моей жизни не будет пива, провинциальной рыбалки, грязного комбинезона и приятелей-неудачников. Дэниел Блум будет вращаться в другом обществе. В том, где у всех ухоженные руки, дорогие костюмы и миллионы на банковских счетах. С этой мыслью я взял трубку, чтобы наконец позвонить Беверли.
– Пйивет, Дэн, – обрадовалась она.
Беверли была старше на полгода, училась в школьном нулевом классе, но так и не научилась выговаривать букву «р». Мама посчитала это ещё одним аргументом в пользу того, чтобы держать нас дома.
– Как дела? – спросил я.
– На следующей неделе мы уезжаем в Индиану. К бабушке, – доложила Бев.
– Зачем?
– Мама сказала, что нам сйочно надо сделать солнечную медитацию и почистить наше биополе.
– Оно у вас запачкалось? – удивился я.
– Нет. Это надо для этого… Душевного йазвития.
– Понятно.
Меня посетила заманчивая идея настучать на мамашу Беверли в контролирующую родителей службу. Тамошних деятелей заинтересуют её духовные искания и рассветные позы «выдры».
– Мы
