загадочного художника Андрея Неволина «Антология порока». Об этом ты, кажется, знаешь?
Я киваю, незаметно внимательно наблюдая за подрагивающими паль-цами ее правой руки, которые иногда складывались так, словно что-то держали – так держат, например, ручку. Потом пальцы резко растопырива-лись, напрягшись до предела, и снова начинали в воздухе свой неспешный танец. Зачем я приехала сюда? Пока что от этого разговора здорово попа-хивает психбольницей.
Названные Наташей фамилии действительно были мне знакомы. Летом прошлого года Надя попросила меня побольше разузнать об этих людях, а заодно прислала страшную историю про этого Неволина – историю мало-известного, но очень талантливого и весьма ценящегося на Западе худож-ника, жившего в восемнадцатом веке. Выходец из северных народов, еще мальчишкой усыновленный московским дворянином Неволиным, Андрей Неволин закончил Императорскую Академию Художеств в Петербурге и вскоре прослыл в свете хорошим художником – до тех пор, пока в тридца-тилетнем возрасте резко не изменил манеру работы, начав рисовать, как бы это сказать, портреты человеческого зла и рисовать так удачно, что карти-ны казались прозрачными стеклами, сквозь которые смотрело нечто омер-зительное, жуткое и в то же время отчаянно знакомое. Тем, кого рисовали, разумеется это быстро разонравилось, некоторые полотна Неволина были уничтожены и одновременно по Петербургу и Москве прокатилась волна странных преступлений, которые отчего-то вдруг начали совершать на-турщики Неволина – люди все как один уважаемые и якобы высокомо-ральные. Все кончилось тем, что художника отлучили от церкви и вместе с семьей выслали в Крым, где спустя несколько лет он, а также его дочь и двое гостей погибли во время страшного пожара в мастерской Неволина. А располагалась она как раз в Надькином городе и точно в том месте, кото-рое она мне кое-как нарисовала, сняв схему застройки города.
Мне несложно было выяснить то, что она просила, потому что как раз в то время я работала в Питере (вообще-то Надя считала, что я живу в Пите-ре постоянно – из троих моих друзей только Женька знал, чем я занима-юсь). Из любопытства сходила в музей взглянуть на неволинские картины и ушла оттуда с очень неприятным чувством, хотя картины казались гени-альными.
– Да, мне знакомы эти фамилии, – говорю я вслух, и Наташа съеживает-ся на скамейке.
– Я постараюсь не затягивать. Короче, Андрей Неволин – мой пра-пра… дед. Он не просто рисовал людские пороки – он рисовал их так, что они – эти, как он говорил, келет, переселялись в картину и человек избавлялся от нарисованного порока. Я понимаю, это звучит дико. Но это правда. Ес-ли бы ты могла прочесть письма Анны Неволиной… Но есть одно условие – пока келы в картине, его хозяин чист от своего порока. А вот если карти-ну повредить… он возвращался к хозяину… и чем дольше он находился в картине, тем хуже были последствия…
