первый танец, поднимем первый кубок за здоровье и счастье новой семьи и уедем, – как ни странно, Блэйз смотрел на нее с участием, а вовсе не с равнодушием, которое она видела при первой встрече. И его голос был приятен, – низкий, бархатный и какой-то… проникновенный? Да, пожалуй, именно так. Все это никак не увязывалось с его поступком и приказом короля, – но ведь тот был его лучшим другом, а, значит, действовал по его желанию! Что же это за человек, Блэйз де Бэрн, супругой которого она только что стала?
Свадебный бал был странным. Никто не веселился, пожелания благополучной и долгой жизни были пропитаны изумлением. А первый танец… Эвелин старалась двигаться, но тело будто задеревенело. Блэйз же, похоже, не обращал ни малейшего внимания на неловкость и от души забавлялся ситуацией.
– Выпьем же за здоровье молодых! – голос его величества прогремел так, что все присутствующие вздрогнули. – За то, чтобы небеса послали им долгую жизнь и щедро одарили потомством! – каждому было отчетливо видно, что он совсем не был рад этой свадьбе, – зачем же тогда ее затеял? Громко прокатился раскат грома, едва все пригубили кубки. В этот миг Блэйза пронзила волна такой жгучей боли, что он содрогнулся всем телом, а его кожа буквально почернела. Улыбнувшись явно через силу, он только покачал головой, пристально глядя в глаза друга.
«Ничего не попишешь, – проклятие не снять», – говорил этот взгляд.
– Еще не вечер, – жестко буркнул Освальд Благородный ему в ответ.
Наскоро попрощавшись, – без всяких слез и долгих объятий с родными, Эвелин, вместе с мужем и королем поспешно уселись в карету, – та появилась только что. Она спешила, потому что боялась возможного скандала, который обернулся бы самыми плачевными последствиями для Гвена, Блэйз с Освальдом, – потому что время истекало. Действие проклятия усиливалось, – и им совсем не хотелось оставаться среди людей.
Глава 4. С бала – в мертвый лес
Их путь прошел в полнейшем молчании. Только у Эвелин все больше и больше округлялись глаза по мере того, что они проезжали. Она ожидала, что направляется с мужем в его поместье, – правда, Эвелин понятия не имела о том, где оно находится. Поначалу она только теребила платье, даже боясь себе представить, что будет дальше, – но после решила не переживать преждевременно, – так ведь еще страшнее и уставилась в окно. Карета свернула с лес, – и заезжала в него все дальше. После лес изменился, став совершенно сухим, – Эвелин изумленно разглядывала совершенно голые деревья. А после… После они оказались и вовсе в каком-то странном лесу, – травы здесь не было, земля и деревья были черными, валялись мертвые птицы…
– Все стало намного хуже, чем утром, – в голосе Блэйза не чувствовалось никаких эмоций, только констатация факта.
Освальд демонстративно отвернулся от окна.
– Освальд! – позвал Блэйз, и теперь уж голос стал властным, – да еще покруче, чем у самого короля! – Ты сам все
