понятия, архетипические конструкции (Эпштейн М. Н., 2007, с. 48–49). Как всякий словарь, тезаурус содержит определенные кластеры/рубрики, которые семантически объединяют «отдельные мысли» субъекта, эпизоды взаимодействия с реальностью, приведшие личность к определенным выводам, описания персонально значимых событий, «символы веры», отдельные воспоминания, чувствования, сновидения, представления, фантазии и т. п. (там же, с. 35).
«Слова» индивидуального тезауруса (образно-когнитивные элементы, выражающие некую значимую для человека идею) объединяются в нем не по формальному признаку (алфавитному или тематическому), а по смысловому, ассоциативному, аллюзивному, и его семантические гнезда «расположены» ближе или дальше от его центра – индивидуального «Я» – в зависимости от их значимости для данной конкретной жизни, в зависимости от того, насколько точно они описывают эту жизнь и эту личность. В этом плане персональный тезаурус – чрезвычайно подвижная структура, «завязанная» среди прочего и на темпоральных диспозициях «Я».
Отталкиваясь от содержания и вербальных характеристик биографических историй, рассказанных клиентами нашей консультативной практики, мы предположили, что любой индивидуальный тезаурус содержит психосемантические единицы (знаки, семантемы, смысловые синтагмы), как минимум, трех видов – биографемы, автографемы и мифологемы, которые используются в повествованиях о себе в разных сочетаниях.
Ряд «биографема – автографема – мифологема», как думается, на уровне сознания конкретного субъекта приблизительно соответствует ряду «значение – смысл – символ».
Первый вид – это единицы, названные Р. Бартом биографемами (1997, с. 49). Он выделил их по аналогии с фотографиями как «искусственное припоминание» и полагал, что биография поддерживает с биографемами те же отношения, что и история с фотографиями (Ролан Барт…, 2002, с. 79). Одним из его нереализованных замыслов было «прочесть много биографий и выбрать из них факты-биографемы» (там же, с. 124). Но, вероятно, если бы этот замысел воплотился, его результатом стал бы объемный и почти не поддающийся строгому описанию перечень «имен» нормативных событий («учеба», «дружба», «работа», «встречи», «рождение детей», «смерть родителей» и др.), так или иначе встречающихся на любом жизненном пути, и, если и изменяющих течение жизни, то делающих это не столько персонально и сущностно, сколько возрастно или социально – в предусмотреннуютекущим культурным хронотопом сторону.
Позже М. Н. Эпштейн (2007) предложил называть подобные единицы тезауруса биограммами, понимая под ними в той или иной степени обобщенные «структурные единицы жизненного целого»: например, «дружба», «одиночество», «встреча», «разлука», «учеба», «болезнь», «замужество», «роды» и т. д. В. К. Харченко в своем словаре (2003) называет биографемы фрагментами из воспоминаний или семейных родословных в сочетании с некоторым связанным с ними микросюжетом.
Выделение
