и пошли своей дорогой.
– Вы кого спрашивали?
– Купца из Верхотурья, он сам-друг должен был приехать.
– Мало-ли их у нас останавливаются, надо знать фамилию.
– Да он без фамилии.
– А звать как?
– Иван Сидорыч.
– Нет, такие у нас не живут.
– Он не один, а должен быть с рыжим кучером.
– Вам-то они на что?
– Земляки будут, повидаться хотелось бы.
Швейцар оглядел обоих с ног до головы, почесал в затылке и подумал: «Вот штука-то, не из одной ли это шайки с ворами-то будут?»
– Земляки ваши – вот что! – проговорил швейцар.
– Да ты что ж, на нас так поглядываешь? – спросил у него Калистратыч.
– Так, ничего, хороши земляки! Сегодня ночью они у нас одного купца на восемь тысяч рублей обокрали.
– Как обокрали?
– Деньги у него из номера унесли; вот и вас нужно бы в полицию забрать.
– Ты, любезный, ошибаешься, мы не из таковских.
– А вот погодите маленько, я приказчику скажу, он, может, вам и разъяснит кое-что, брякнул швейцар и побежал наверх с докладом.
Калистратыч рассудил, что приказчика гостиницы ему дожидаться нечего, – пожалуй, ещё заберут, дёрнул Сергеича за рукав и быстрыми шагами удалился по направленно к Гостинному двору.
– Вот было влопались-то, как куры во щи попали, в чужом пиру похмелье пришлось бы нам расхлёбывать, – говорил он своему спутнику.
– Да, чуть-чуть не втесались, подожди минутку, – быть бы нам в полиции. Каков купец-то? Восемь тысяч загвоздил!
– Это он, непременно он, – ворчал Калистратыч.
– Должно быть не из простых, а из травлёных, – заметил Сергеич.
– По-видимому, так; волк матёрый, по делу он и не купец, а только этим званием прикрывается.
– Как бы нам узнать, кто он такой на самом деле?
– Не узнаешь, разве что погадать, да не к кому обратиться. А интересно, что скажут об нем.
– К цыганам полевым наведаться надо.
– Да разве они здесь имеются?
– Видел я на задворках, на речке, около постоялых дворов, целый табор их там раскинулся; сходим, если думаешь.
– Цыганки не то, вот колдуньи такие бывают, те на разных снадобьях раскидывают, те скорей узнают.
– Где их теперь разыщешь, в деревнях они ещё водятся, а в городах их сейчас на осину вздёрнут.
– Помню я, лет десяток тому назад, жила здесь одна такая старуха, был я у ней, по одному делу, ничего, сказала она мне тогда всё верно.
– Пожалуй, её теперь и не найдёшь, небось, под холстину давно пошла.
– Они бабки живучие, другие лет по сту и больше по свету путаются: пройдём к ней, она в дальней слободке живёт, только днём не принимает, а по ночам к ней ходят.
– Все равно, ночью отправимся, а днём недруга на улицах поглядим, может, и появится где, не кротом же он живёт, да и пристанища теперь
