тому, что они живы. А я радуюсь. Впервые за долгие годы я испытываю счастье. И за те дни, что я не писал, я наслаждался. Вот какие это были дни.
В первый день, я решил, что буду гулять допоздна. Я оделся потеплее, и вышел в весеннее утро. Солнце еще поднималось над сонными миром, а он уже гудел. Рабы бегут по улицам, быстрей, быстрей в метро, чтобы успеть на свою РАБоту. Они выглядят не очень-то веселыми, особенно в этот день, понедельник, день философии и размышлений о жизни для каждого раба, а я ведь знаю, я ведь тоже им был. И я вспомнил, как это было мучительно, вставать в восемь утра и сознавать, что ты десять или двенадцать часов будешь продавать свое тело и душу, свой ум. У тебя не будет времени на самого себя. Ты будешь прикован к креслу, над тобой будут гудеть люди, начальники, а под тобой будут гнуть спины подчиненные и ты как винтик в этой системе, будешь делать вид, что тебя все устраивает. Я ненавижу работу. Все мое существо противится такому труду. Знаешь, что я больше всего люблю делать? Чувствовать. Я хочу заниматься таким ремеслом, где надо чувствовать. Просто я еще не придумал, что это за ремесло. Не работа – а именно ремесло. Когда я пишу тебе письма, мне кажется, что я нашел занятие по душе. И я не против заниматься этим всю жизнь. А ты, как и всякий не освободившийся, воскликнешь: «А как же деньги, на что питаться и одеваться, как поддерживать социальный статус?». Я говорил тебе уже и повторюсь, что все необходимые блага должны быть бесплатными, еда, лежащая на полках магазинов не должна продаваться – плохие люди делают на ней миллиарды, пока мы голодаем. Это зло, Ласточка, зло, с которым нужно бороться. И именно второй день, я решил посвятить тому, чтобы научиться действовать против системы. Я опять вышел рано и направился в супермаркет совсем недалеко от дома. Полки его ломятся от явств. В утреннее время сюда стекается множество стариков и старух, которые ходят тут как по музею, грустными глазами изучая ценники. Я понимаю их печаль, это печаль нищего человека, у которого уже нет сил что-либо изменить. Неужели они не понимают, как все просто. Элементарно, Ласточка, перейти границу внутри себя, переступить правила, писанные другими, чтобы держать нас в оковах.
Я испытал странное щекочущее ощущение, приятное и опьяняющее, когда стал набивать карманы едой. Я брал только самое необходимое, чтобы поддержать себя. Тело мое уже достаточно настрадалось от неумеренности. Оно узнало вкус мяса, алкоголя, табака и наркотиков. И оно так утомилось, что я решил отныне дать ему возможность отдохнуть, и питаться только легкими продуктами, такими как рыба, овощи и фрукты. Не помню точно, что я взял, мне было в сути не важно, главное, что я попробовал. И никто этого не заметил. А если бы я был пойман, мне пришлось бы вступать в пустые споры, пытался убедить охрану и кассиров, что они находятся в великом заблуждении относительно правильного устройства общества.
В третий день я испытал скуку, и уже сел писать тебе. Более того, я стал терять надежду. И хотел опять объявить голодовку, но вспомнил великую мудрость, что насильно мил не будешь. Разве могу я угрозами, повернуть тебя на свою сторону.
