на свои рабочие места.
Зерноток занимал большую территорию, обнесённую высоким забором. Там находились несколько складов, крытые весы для взвешивания больших грузовых автомобилей, бетонированные площадки для первоначальной выгрузки зерна, высокое сооружение – комплексная зерносушилка. Рядом с открытой площадкой находилась небольшая автомобильная будка, в которой хранились лопаты, веники, мётлы и имелись лавочки для отдыха рабочих. Выдавала инструмент Тамара Петровна. Она через дверной проём подала Ситникову совковую лопату. Полоска солнечного света от щели между дверью и будкой легла наискось на её лицо, на косой глаз, из-за этого выражение её лица сделалось чудовищно злобным. Тамара Петровна по-змеиному прошептала: «Ага! Сегодня я начальник и от души покатаюсь на твоём горбу». Директор не обратил внимания на её реплику, спокойно взял лопату и пошёл к людям, стоявшим на углу бетонной площадки, залитой солнечными лучами. Завуч Валентина Михайловна, привыкшая к колхозным работам, распределила людей: одни сметали в кучи мусор, другие выдирали росшую из трещин сорную траву, третьи грузили мусор на носилки, а четвертые относили мусор за крайний амбар.
День был не очень жарким, так как вчера прошли два коротких, но сильных дождя.
Со следующих суток комбайны работали на полях до позднего вечера. На току потребовались рабочие во вторую смену. Ситников согласился на работу с 5 вечера до 12 ночи. Он с интересом наблюдал летние вечерние сумерки, алые зори. В 10 начинало темнеть. На столбах включали фонари, и на площадке становилось светло. За забором в плотной темноте виднелся лишь свет от окон ближайших домов да издали приближались конусы света, которыми грузовики, привозившие с полей зерно, освещали дорогу.
В ту смену Владимир Леонидович работал с напарником, пятидесятилетним, начинающим седеть, колхозником Николаем Петровичем. Они трудились без лишних слов. Если выпадали свободные минуты, оба отдыхали, сидя на куче зерна. Подъезжала порожняя машина – вдвоём вставали, включали погрузчик – наклонную транспортёрную ленту, подгребали на неё зерно, оно затем сыпалось в кузов. Кузов наполнялся полностью, они выключали погрузчик. Стемнело, директор и колхозник с удовольствием отдыхали, лёжа на спине на гурте зерна, и смотрели на звёздное тёмное небо. Николай Петрович спросил у директора:
– Вам понравилось у нас?
– Конечно. Свежий воздух. Тишина. Самое главное, люди уравновешенные, доброжелательные, не то, что в городе. Жизнь спокойная, без скандалов.
– Ха-ха-ха! – разразился смехом колхозник. – Это только кажется, что жизнь в деревне протекает спокойно. На самом деле, жизнь бурлит, словно сталь в мартеновской печке. Взять хотя бы самый последний скандал. Бывший председатель нашего колхоза Павел Егорович Александров, давно ушедший на пенсию, каким-то образом узнал о крупном хищении зерна. И вот, как будто со скуки, просидел целый день около весов,
